Сергею Ивановичу было известно, что в Московском государстве ХVI века ведьмы, несмотря на низкий общественный статус, находились под защитой закона, и согласно положениям Судебника 1589 года за их оскорбление полагалась выплата пени – так называемое «бесчестье»; ведовство само по себе преступлением не являлось. В отличие от славян западное отношение к ведьмам было существенно строже – их массово преследовали и сжигали. Основанием для преследования там было подозрение в апостасии – отношениях с нечистой силой, отступничестве от Бога.
В то же время у славян все процессы против ведьм строились на конкретных жалобах о причинении ими какого-то вреда и начинались только с иска частного лица, что было вызвано отсутствием на Руси тех демонологических представлений, которые вызвали на западе жестокое преследование магов.
Сейчас Вяземскому не на шутку казалось, что славянская школа явно недооценивала значение наших волшебниц в мировой культуре фантастики и незаслуженно ограничилась их упоминанием в фольклоре в виде Бабы-яги и произведениях Гоголя.
Хилер отказалась вести с заезжим гостем конструктивный диалог при первой встрече и уж тем более демонстрировать ему свою «избушку». Снять завесу тайны с главной героини сюжета, таким образом, не удалось, и Сергей Иванович решил применить негласные методы журналистского расследования, тайно пробравшись в мистические апартаменты ночью.
Среди рассказов об Агате Никаноровне значительную часть занимали повествования о непонятной активности, происходившей ночами в ее доме. Одни говорили, что, проходя после полуночи мимо по улице, слышали заливистый смех, раздававшийся из дома ведуньи со странными громкими хлопками. Другие рассказывали, как испуганно ускоряли шаг, когда до них доносились громыхающие в доме звуки, похожие на топот празднующего застолья и сопровождаемые визгом свиней.
Ничего похожего на описанные события Вяземский сейчас не слышал. Напротив, кровь в жилах стыла от давящей тишины.
Тем временем он подошел к крыльцу. Деревянная ступень под ногой предательски скрипнула, и Сергей Иванович, замерев на месте, зажмурился, ругая себя за детскую неосторожность. Убедившись, что вселенная никак не отреагировала на сработавший капкан, он посветил телефоном на дверь, а также взглянул в расположенные по ее краям безжизненные окна. Тьма.