– Господа! – адмирал привлек общее внимание,неожиданно встав с
кресла. – Я предлагаю голосовать по предложению госпожи министра.
Кто за начало переговоров с посейдонцами?
Хилари не удержалась и расплылась в улыбке. Неужели так просто?
Неужели Грейсфилд не понимает, что в голосовании, имея мандат от
премьер министра, а значит ичетыре голоса Правительства Федерации,
она легко наберет большинство? Ну, тем хуже для него. Хилари
подняла вверх руку и с достоинством села в кресло, ожидая, когда к
ее голосу присоединятся другие. Вряд ли найдутся желающие идти
против прямой воли премьер-министра, тем более, что всем ясно, кто
будет следующим президентом. Как только окончится военное
положение, можно будет провести выборы.
Но в зале царила тишина. Руки никто не поднимал.
«Да чтоб вас черти драли. Голосуйте же», – но вслух Хилари
ничего не сказала. Принимать поражение нужно достойно. Но как? Как,
черт побери, он смог со всеми договориться? Ну ладно военные, но
банкиры?! А что он мог пообещать Первоуральску?
– Опустите руку, миссис Свон, вы же видите, что ваш вопрос
решен. Вам отказано. Давайте займемся делом.
Глава 18.
Шел дождь. Тяжелые порывы ветра били в окно,
гудели, недовольные неожиданной преградой своему вольному полету.
Огромные темные, почти черные грозовые облака размашисто швыряли
струи ливня в дерзкий небоскреб, пронзивший небо почти на
километровую высоту. Игорь стоял у огромного, во всю стену,
панорамного окна и любовался грозой. Она была совсем не похожа на
тот дьявольский шторм, который так напугал их всех на Колонии. Это
была честная красивая буря, рожденная природой и прекрасная в своих
неистовстве и первобытной мощи. Игорь любил такую погоду. На
Посейдоне шторма были частым явлением, но вот посмотреть на них
прямо из окна своей квартиры удавалось лишь изредка, большинство
городов располагались в широтах, где океан преимущественно спокоен.
Игорь даже иногда специально брал флаер и летал к ближайшему
шторму, чтобы полюбоваться, а зачастую и пощекотать нервы пролетом
сквозь него. Может, и сейчас рвануть?
–
Никиас, не хочешь полетать в грозу? – не отрываясь от созерцания
вида, спросил он.
Стратионис ответил не стразу – то ли был
занят чем-то, то ли обдумывал ответ.
–
Нет. Я пас. Хватит с меня штормов. Да и времени нет, я через час
иду с Теа в какой-то очередной музей. Еще название у него странное
такое – «Элизиум» или что-то типа-того…