Истребитель Джона завис над остатками станции
«Фата Моргана». Луч мощного прожектора метр за метром обшаривал
покореженный взрывом корпус посадочного модуля станции,
периодически натыкаясь то на плавающие в космосе трупы ее
обитателей, то на обломки кораблей и даже остатки какой-то мебели.
Группировка кораблей ВКФ после неожиданного взрыва станции и схода
с орбиты одного из корветов (с последующим сгоранием в плотных
слоях атмосферы) переместилась на орбиту четвертой планеты системы
ДФ7, справедливо полагая, что находиться вблизи Колонии чревато
серьезными неприятностями. Эвакуационные транспорты благополучно
убыли в метрополию, а эскадру в системе усилили новейшие фрегаты
«Сидней» и «Вашингтон», а также несколько корветов, названий
которых Джон не успел запомнить. Ему, впрочем, и традиция флота
называть фрегаты именем городов, уничтоженных в Большой войне, не
очень-то нравилась. Понятно, что это дань памяти миллионам погибших
в них людей и все такое, но Джона каждый раз коробило от того, что
красавец-корабль носит название города стертого в ядерную пыль в
первые минуты войны.
Другое дело линкоры. Эти гиганты чаще всего
носили имена великих полководцев или государственных деятелей, хотя
встречались и довольно экзотические названия. Тут чаще всего дело
было во вкусе правительства той системы, за счет которой
производился линкор. Поскольку ассигнования на постройку такой
махины были значительными, то федеральное правительство не особо
возражало, когда местное начальство выбирало название для
подшефного корабля. Джон слышал, что на некоторых планетах даже
проводили референдумы на этот счет. Впрочем, это касалось в
основном систем с моноэтническим населением вроде Новой Каледонии,
Тинсяо или Первоуральска.
Усиленная новыми кораблями эскадра в бой не
рвалась, предпочитая блокаду системы и аккуратную разведку силами
москитного флота. Понятное дело, что потеря одного или даже десятка
истребителей несопоставимо дешевле гибели любого корвета, не говоря
уже о фрегате или авианосце.
Циничная и жестокая логика. Но это война.
Другой тут не бывает. Отправлять пилотов в неизвестность против
непонятного и невидимого противника было неприятным занятием, и
Джон, оставшийся без половины своего полка, установил четкий
график, по которому на разведку летали абсолютно все и на равных
условиях независимо от должностей и званий. Сегодня была его
очередь.