Никита отпустил Наташу и сел на траву рядом с ней.
– Да нужна ты ему, – с сожалением произнес он, – барин тебя в дальнее имение сошлет. Это решено уже.
– Там хоть тебя не будет, – фыркнула Наташа, поднимаясь с травы.
– Я тебя и там найду. Хоть куда спрячься – найду!
Никита поднялся на ноги. Наташа встала перед ним.
– Несчастный конюх! Конюх, ко… – злобно выпалила она.
Устав от ее бесконечных унижений, Никита почувствовав в себе прилив злости и дал ей пощечину, чтобы хоть как-то заставить ее замолчать.
– А, – всхлипнула девушка, схватившись за лицо.
Уже в первые секунды Никита искренне пожалел о том, что не смог сдержать себя. Наташа зарыдала и хотела убежать, но он схватил ее за руки и сильно прижал к себе.
– Прости меня, прости…
Наташа рыдала не от боли, а от обиды. От обиды даже не на самого Никиту и не на то, как он грубо и по-крестьянски просто добивался ее. Она рыдала от того, что была не нужна любимому графу.
– Ты прости меня, – как-то растеряно произнес Никита, – мы ведь с тобой в этом так похожи.
– О чем ты? – сквозь слезы, спросила Наташа.
– Ты не нужна ему. Я не нужен тебе, – Никита страдал от того, что он сделал, – прости меня.
Он легко поднял Наташу на руки и прижал к себе, виновато опустив голову ей на грудь.
Глава VII
В деревне шли приготовления к празднику – проводам весны. Люди украшали свои дома полевыми цветами, во дворе, как обычно ставили один общий, длинный стол. На каждый праздник Иван сам отправлял из своего стада, несколько голов коров и десяток овец. В такие дни даже бродяги с дорог приходили, чтобы поесть, и Иван никому не отказывал.
В стороне от стола молодые девушки и парни укладывали ветки для костра. В разгар этих приготовлений приехал и сам хозяин. Иван важно въехал в деревню на своем Ветре. Едва завидев его, крестьяне отвлеклись от работы, чтобы приветствовать барина.
Иван счастливо улыбался и подмигивал девушкам. Они хохотали и красовались перед молодым графом. Он спешился. К нему подбежал молодой парнишка и ухватил его могучего коня под уздцы.
– Держи его крепче, Данила, – шутливо сказал Иван и пошел к столу, – больше, больше, – подбадривал он ребят, укладывавших ветки на костер, – чем жарче пламя от костра, тем жарче лето! Хочу, чтобы огонь был виден за десятки верст!
Иван подошел к столу, где полноватая женщина с невероятно добрым лицом мешала тесто. Завидев Ивана, она улыбнулась. В уголках глаз появились мелкие морщинки, которые ей так шли. Из-под платка, виднелись пряди гладко причесанных, седоватых волос. Карие глаза блестели при свете яркого солнца. Иван наклонился через стол и поцеловал ее в лоб.