В родной стране – родной страны не знать,
не знать в лицо ни матери, ни сына, —
цепями нас к земле не приковать —
всё те же мы: нам целый мир чужбина…
Кто дорожить свободой не отвык,
тот бредит сном, что не сказать словами, —
какие б звуки нам ни жгли язык,
какой бы флаг ни трепетал над нами!
Нам всё равно.
Под теми небесами,
где от свободы призрачно и ясно,
где чистый свет,
где вертоград прекрасный,
где луч звезды, склонившейся над нами,
мы будем славить светлыми стихами
не луч звезды под теми небесами,
не чистый свет, не вертоград прекрасный,
но – как всегда – земли тяжёлый лик,
к которой мы прикованы цепями
(какие б звуки нам ни жгли язык,
какой бы флаг ни трепетал над нами).
…Готовит Муза древнее питьё,
настоянное на печали,
даруя нам (как светел вздох её
и как легки и непорочны крылья!) —
диктуя нам, чтоб мы смелей летали
без страха высоты и без усилья.
И в сонме ангелов весёлыми глазами,
как за младенцами, следит за нами
мудрейший муж, всея Земли пророк,
кто оторвался от земли – и смог
парить над временем и временами,
чьей волей тайной дышит каждый слог,
чья тайна – с ним,
а он – всевечно с нами, —
Пушкин.