Ещё мгновение назад она пыталась вырвать из рук полицая девчонку.
– Ах… о… – хватала ртом воздух, встала на колени рядом с Андреем, прижала голову ребёнка к груди. – За что? За что, господи? Это ж дети, детки, за что ж их так?
В это время полицай, вытянув руку, с силой толкнул от себя Лиду.
Девчонка ещё успела сделать несколько шажков, спотыкаясь, и упала на землю.
Дед Макар то подбегал к старухе и Андрею, то тут же возвращался к девчонке.
– Это… это… что ж это деется, люди добрые? – ни к кому не обращаясь, лепетал старик. – Куда ж это… как же так это? За что это?
Наконец, опустился на колени, принялся поднимать с земли девчонку.
– Лидочка, Лидуся, золотце мое, – шептал дед Макар. – Терпи, терпи, моя хорошая, терпи. Бог велел терпеть, вот и потерпим чуток, потерпим. А там и благодать наступит. Наступит, поверь мне, Лидуся.
А сам прижимал и прижимал голову Лиды к груди, не переставая успокаивать:
– Прижмись ко мне, золотце моё, прижмись. Я заберу твою боль, заберу, – шептал старик.
Голос срывался, дрожал.
– Прижмись, и тебе будет легче, Лидуся. Вот видишь, уже легче, не так больно.
Девчонка обхватила старика, уткнулась лицом в грудь, всхлипывала.
Из головы, из-под вырванных волос кровь сначала появилась на затылке, скапливалась там, потом тоненькой струйкой стекала на спину.
У подворья деда Макара стали собираться люди.
Среди них стоял и староста соседней деревни Колька Приблуда.
Что он здесь делал и зачем оказался здесь в такое время, дед Макар не знал. Но увидев знакомого, кинулся к нему.
– Николай, это… Колька, – махал руками старик, – вступись, милок, вступись! Там же детки, дитёнки совсем, а они, вишь как с ними.
– Сам разбирайся, – огрызнулся полицай. – Я тебе не защитник.
Не найдя понимания у знакомого, дед подбежал к тому, кого он считал старшим.
– Пан офицер, пан офицер!
– Ах ты удоде смердячий! – зло процедил офицер, отвесив старику сильную затрещину, больше сходную по силе с ударом. – Лучше б я чорта забачив, як тебе.
От удара дед мелко засеменил, но на ногах удержался.
– За что, пан офицер? – тёр затылок старик.
– Было бы за что, убил бы, – заметил тот полицай, который остался верхом.
И захохотал собственной шутке.
– Не спеши, – ответил офицер шутнику. – Ещё не вечер.
– А и правда: за что? – стали слышны голоса из толпы.
Офицер подошёл к людям, встал у плетня.