Если принять положение, что Вселенная и человек созданы Творцом, тогда, необходимо понять, что из себя представляет Творец. Это позволит, в свою очередь, понять Вселенную и человека.
Мысль о том, что Вселенная, человек сотворены Творцом, высказывали А. Эйнштейн, Ч. Дарвин, Ж.Ж. Руссо и др. Эйнштейн говорил: «Моя религия – глубоко прочувствованная уверенность в существовании Высшего Разума, который открывается нам в доступном познанию мире». Карл Линней, создатель биологической классификации, утверждал, что в многообразии мира живых существ видит силу Творца. «Дочерьми одного отца» М. Ломоносов называл веру и знания, имея в виду Творца.
Все религии признают неделимость, целостность Бога – Творца и человека. Но, это – на словах. А, на деле, Бог и человек рассматриваются людьми, как различные данности.
Если древние люди понимали свою неделимость и целостность с Природой, Создателем, находили духов рядом с собой, то, более цивилизованные поколения стали отделять себя от Творца. А религия, вообще, объявила о принципиальной невозможности человеку понять и познать Бога.
Но, если религия признает неделимость Бога и человека, при этом, утверждая невозможность познания Бога, то, тем самым, утверждается невозможность познания и человека. Тогда, непонятно, для чего ученые – психологи, физиологи и др. проводят исследования о человеке, философы, еще с древности, руководствуются принципом «Познай себя», а физики ищут ответ на вопрос о сущности Вселенной.
Если принять положение, что Бог (Творец, Жизнь) создал человека, то, целесообразно предположить, что для взаимодействия с ним Бог должен был открыть человеку истинные знания о себе.
В Библии читаем: «И познаете Истину и Истина сделает вас свободными» (13, кн.8, 32). То есть, утверждается, что человечество может приобрести истинные знания о себе и о Творце.
В том, что человечество сможет познать истину, были убеждены многие ученые, которые ее искали, некоторые из которых поплатились за эту веру своей жизнью (Галилео Галилей, Джордано Бруно и др.). В том, что истина существует, был убежден Чаадаев, который утверждал, что «любовь к истине важнее любви к Родине». Фейербах Л. считал, что «Природа истины такова, что ей свойственно быть познанной». Монтень М. писал: «Мы рождены для поисков истины. Обладание же ею дано лишь более высокому и мощному духу».