Я просыпаюсь. Резко и в поту. Тут же вижу, что в этом мире мой носитель перед тем, как уснуть, весьма неблагоразумно оставил костер без присмотра. А ведь вон там совсем рядом канистра бензина от байка! Я успеваю подбежать и отодвинуть её подальше буквально за мгновение до того, когда огонь лизнул бы её с печальными для меня последствиями.
Ну, в принципе, ничего страшного в смерти нет. Ещё одно путешествие в иной мир. Но делать Переход через мгновение после предыдущего – так себе удовольствие. Особенно, когда это превращается в череду таких Переходов подряд. Умирать неприятно, что ни говори, даже когда перестаешь боятся того, что ожидает тебя по ту сторону смерти. Смерть – это больно.
Я сажусь на песок у костра, достаю из-за пазухи губную гармошку и начинаю наигрывать Hurt. Разумеется, в версии Джонни Кэша, оригинал очень уж медленный, даже для губной гармошки.
– Здравствуйте, мистер Кинг! – поздоровался мистер Синселлер, выходя из-за костра. Он вел за собой на цепи симпатичную светловолосую девушку в кандалах и с железным кляпом во рту.
– Можно просто Хантер, в конце конце, столько вечностей знакомы, – ответил я без лишней радости в голосе, – но сразу говорю, я не настроен заключать Сделки!
– О, мистер Кинг, разве похож я на стервятника, что прилетел бы клевать тушу мертвого дракона и, пользуясь резонным желанием потенциального клиента вернуть себе утраченное, пытаться впарить ему заведомо невыгодный контракт?
Мы оба засмеялись над шуткой. Так как именно таким стервятником мистер Синселлер и был. Но, увы для него, у меня не было ни этого, ни какого другого желания. Во мне царила усталость. Я устал от какой-либо борьбы, я ничего не желал…
– Ну, о вашей усталости догадаться не трудно, – Синселлер не скрывал, что прочитал мои мысли… впрочем, а чего тут скрывать, если все всё понимают?