Максим вновь повторил тот же жест рукой и посмотрел на отца.
– Ты хочешь, чтобы я тебе что-то объяснил? – медленно произнес вопрос мужчина.
Мальчик кивнул головой.
«Хоть что-то ты понял»
Переодевшись в домашний пёстрый халат, женщина подошла к мужу с сыном. Максим сразу же потянулся к матери. Но её холодные руки отпугнули его, и он снова прислонился к отцу.
– Да, я думала, что дед мороз меня превратит в сосульку… Снега насыпало по колено… Тяжело идти… Ещё темно… Бр-р, – женщина дёрнула плечами, – А вы, как я понимаю, что-то чудили? Уберите ваш завал, и пойдём пить чай… Кстати, Валера, ты кормил ребенка в обед?
– Вообще-то мы весь день делали кормушку для птиц, – замялся мужчина, – И он не просил есть.
– Ясно… Вы были увлечены. А где же ваша поделка? – спросила мама мальчика, зашторив окно.
– Висит на балконе… Я насыпал туда пшёнки с овсянкой… Только что, перед твоим приходом, прилетела сойка… И мы, может, полчаса наблюдали за ней, – ответил мужчина и посадил сына на диван.
Заметив лежащие рядом буквы, Максим уцепился за край коробки с кубиками и потянул их к себе. Но вдруг мальчика качнуло в сторону. От неожиданности он дёрнулся – кубики, как горох, посыпались на пол.
Сложив в ящик весь инструмент, мужчина обернулся.
– И что ты натворил, – с укором произнес он.
Мальчик круглыми глазами виновато смотрел на отца и гадал, что ему грозит за эту выходку:
«В прошлый раз, когда кубики рассыпались папа решил, что я сделал это нарочно, и наругал меня… А я всего лишь хотел взять карандаш и случайно задел их локтем… Это же не моя вина, что я не могу аккуратно… Интересно, сейчас папа будет на меня кричать?»
Такие мысли вертелись в голове у Максима, не давая ему покоя. Вжавшись в спинку дивана, мальчик сидел притихший и ждал, пока отец окончит прибираться в зале.
«Было бы здорово, если бы завтра ещё прилетела какая-нибудь птичка… Обычно я видел птиц вживую только издалека, на ветках… Ну, и бывало воробей или синица проскачет мимо во дворе у бабушки…»
– Так, ты хотел спросить меня о чём-то, поэтому тащил буквы? – прервал мысли Максима отцовский голос.
Маленький лобик поморщился в недоумении.
«Ты не будешь меня ругать, пап?» – спросил мальчик про себя, осторожно всматриваясь в спокойное лицо отца.
Он чётко разбирался: если у родителей хмурый взгляд – жди ремня на пятой точке, или, в лучшем случае, строгие слова. А если по их лицам скользнула, неуклюже завуалированная под сердитым выражением лица, улыбка – можно вздохнуть спокойно.