Джейсон глянул в очередной раз на табло, нехотя встал с кровати, бережно взял свою любимую на руки, и отнес ее в ванную, где наполнив ванну теплой водой, аккуратно опустил ее туда, и с удовольствием погрузился в нее сам. Каролина сидела по грудь
в воде, и нежно водя своими изящными ножками по телу Джейсона, опускала их иногда между его колен, тихо хихикала при этом, прижимая свои красивые ладони к губам, и переходила затем на громкий хохот. Но зная, что подходит пора собираться, она присела на колени, густо намылила мочалку, и помыла своего возлюбленного, растирая все его
тело от пальчиков ног до макушки головы. Джейсон долго мурлыкал от удовольствия, слушая, как поскрипывает его очищенная кожа, а потом устроил ту же самую процедуру и для своей любимой. Он растирал ее шикарное, стройное и упругое тело мягкой мочалкой, долго млел от удовольствия, и невольно придя снова в состояние возбуждения, не смог отказать себе в последнем желании перед неизбежной на неопределенный срок разлукой.
Каролина пребывала некоторое время в глубокой прострации от небывалого за всю свою жизнь удовольствия и удовлетворенности, и уже покачивалась, как маятник в часах.
Когда они накинули на себя халаты, и вышли шатаясь из ванной, было уже без четверти девять. Джейсон сам одел Каролину, застегнул ремешок на ее платье, расчесал ее длинные пышные волосы, и чмокнув ее в порозовевшие губы, быстро переоделся и сам.
Затем они встали вдвоем перед огромным зеркалом, привели себя в подобающий вид, выпили по стакану сливового сока, и спустились в обнимку на первый этаж.
Алексей уже сидел в фойе, откинувшись на спинку глубокого кресла, и перелистывал безо всякого интереса страницы модного журнала, оставленного кем – то на столе.
Джейсон с Каролиной подошли к нему с двух сторон, обняли его за плечи, и выразили свою искреннюю благодарность за столь бесценный подарок, которым он их удостоил.
Но Воскобойников лишь скромно улыбнулся в ответ, принял у них ключи от номера, и, сдав их администратору, взял за руки счастливых влюбленных, и повел их к машине.
Часы показывали ровно девять. Незаметно наступил вечер. На улице по-прежнему было тихо, тепло и безветренно. Небо все еще оставалось чистым и безоблачным. Где – то рядом раздавался тихий плеск накатывающих к берегу ласковых морских волн.