Но кроме игривой улыбки, не отвечала ничем. Весело смеялась, когда он подражал ее голосу, подолгу беседовала о церковных делах – она назначила его заместителем обер-прокурора Синода, ничуть не смутилась, когда он пытался вызвать ревность рассказами о планах свататься к влюбившейся в него фрейлине, графине Елизавете Разумовской, отец ее благоволил этому браку, мало того, императрица сама предлагала помочь свататься.
Когда, отчаявшись, он который раз собирался уйти в монастырь и надолго исчезал, Екатерина вспоминала о нем и возвращала ко двору… Но, обнадеженный вниманием, он опять оставался ни с чем. Конечно, он вел себя глупо, как это всегда происходит с влюбленными. Но что делать, любовь властвовала над его помыслами и сердцем сильнее разума и здравого расчета. Все это длилось почти семь лет. Семь лет – достаточное время, чтобы отрезветь даже от безумной любви.
Все эти годы он прожил как во сне. Как будто не замечая рядом со своей возлюбленной Григория Орлова. Как будто его и не существовало в этом мире рядом с ней. Как будто он не добивался венчания с императрицей. Как будто она не принадлежала ему все эти годы. Как будто он не жил все эти годы вместе с ней, в Зимнем дворце, в комнатах рядом с ее покоями.
Как будто он не приходил к ней каждую ночь в спальню и не делал с нею на широкой постели под балдахином то, что делает с женщиной мужчина, охваченный безумным стремлением проникнуть в ее плоть, сладостно терзая и ее и себя. Кто-кто, а Гришка Орлов умел это делать. Бабы млели от одного его взгляда. И она, императрица, как будто не такая баба, как все, и не так вожделеет ее плоть. И как будто она не рожала от него несколько раз.
Бывший канцлер Бестужев-Рюмин, возвращенный из ссылки, стараясь вернуть себе прежнюю роль при дворе, предлагал выдать Екатерину замуж за сидевшего в каземате Шлиссельбургской крепости, когда-то объявленного императором, Иоанна VI Антоновича. А потом все же за Григория Орлова. Но сторонники Панина, державшего в руках наследника престола, великого князя Павла Петровича, оказались сильнее, и императрица осталась Екатериной II, так и не став госпожою Орловой.
Потемкин не вникал в борьбу партий, не участвовал в интригах, не выстраивал карьеру. Он не мог совладать с собою, он мгновенно терял голову и способность здраво размышлять, потому что: