Сверху нависли голые ветви ясеней и тисов, загораживая небо и смыкаясь надо мной.
– Фонарь, настало твоё время, – сказал Крис, и я вздрогнула от неожиданности. От яркого света чернота вокруг сгустилась ещё сильнее.
– На той стороне сарай, я там инструменты храню. Я его проверю, а ты стой тут и не двигайся, я скоро вернусь.
В свете фонаря замелькали кусты и что-то металлическое, потом Крис повернул налево, и свет исчез. Про сарай я забыла, но помнила, что тут была машина. Чёрная замшелая машина.
Чем дольше я таращилась в темноту, тем больше мне казалось, что я различаю силуэт машины. Я осторожно зашагала между деревьев, пока за стволами не показалась неряшливая брошенная сельхозтехника. Вдали скользил по подлеску свет от фонаря Криса, выхватывая из темноты зелёные и коричневые пятна. Напрягая глаза, я остановилась у обрыва и вгляделась во тьму. Вернее, это был даже не обрыв, а крутой известняковый склон. Я помнила, что раньше внизу стояла старая машина без колёс и с одной фарой. Я посветила своим жалким крошечным фонариком вниз. Сначала я разглядела что-то металлическое. Потом что-то стеклянное.
Да.
Луч фонарика отразился от ветрового стекла. Оно было поцарапано, но не разбито. Я посветила на дверцы, поводила лучом туда-сюда – не отзовётся ли кто?
Признаков жизни не было. Тут я поскользнулась, успела схватиться за ежевичную ветку и съехала по склону на заднице.
Старая машина грузно возвышалась среди прочего хлама. Дверцы были закрыты.
– Ну давай, Вив, – подбодрила я себя, схватилась за ручку водительской дверцы, распахнула её и отступила на пару шагов, направив луч фонарика внутрь. Проросший сквозь заднее сиденье вьюнок оплетал руль. Сквозь дыру от ржавчины в потолке сыпалась изморозь. Никого тут не было, причём уже давно.
– Чёрт тебя подери, Ноа Белкум, где же ты? – завопила я прямо в небеса и помчалась к Крису.
Когда я вернулась, мама была дома. Увидев меня, она бросилась к двери.
– Где ты была? – она стянула с меня куртку, встала на колени, помогая мне снять сапоги.
– Я ходила с Крисом, мы искали Ноа вместе со всеми. И Тая заодно выгуляли, – ответила я, выпутываясь из куртки. – А ты где была?
Я подтянула колготки. На носке обнаружилась большая дырка.
Мама села. Я увидела, что всё лицо у неё в красно-белых пятнах, как будто она несколько часов плакала.