Он сам идёт напролом, противореча своим словам. Подхватывает меня на руки, ставит на ноги, по идее, лицом к себе. В комнате становится слишком душно. Горячий пар наполняет собой пространство, капли пота выступают на лбу, повязка на глазах мокреет. Наверно, мне становится больше душно от напряжения, чем от жары. В воздухе витает аромат лаванды и ещё неизвестной мне смеси душистых масел.
– Я слишком сильно возбуждён, – шепчет мне в висок хозяин дома. – У меня давно не было женщин. Тем более, девочки. Девственницы. Тугого, молодого цветка. Я люблю, когда тесно и узко… Я люблю быть первым. Всегда и везде.
Слова мужчины звучат как-то сексуально и одновременно пугающе.
Неожиданно, он хватает меня за руку, приказывая:
– Раздень меня полностью.
Я дёргаюсь, облизывая сухие губы. Почему каждое его прикосновение отзывается на коже острым электрическим импульсом?
– П-помоги мне немного, – прошу я незнакомца.
Пока вода журчит и ванна набирается, я пытаюсь тянуть время до важного момента. Он берёт мои руки, кладет на свою грудь. Перебирая пальчиками, я нащупываю пуговки шёлковой на ощупь рубашки. Дыхание мужчины бурное, частое. Оно вырывается из легких с тихим свистом и обжигает мои пальцы, пока я несмело расстёгиваю пуговицы на одежде.
– Какого она цвет? Рубашка? Или что на тебе сейчас? – тяну я время, пытаясь надышаться перед смертью.
– Чёрная.
Я распахиваю края рубашки, тяну вниз, освобождая мужское тело от одежды.
– Можно? Потрогать? Пощупать? Хочу исследовать тебя на ощупь, чтобы хотя бы примерно понять, как ты выглядишь.
Он глумливо хмыкает, сам шмякает мои руки на свою грудь. Уже обнажённую. Ай! Она обжигает. Такая твёрдая, мощная. Смущаясь и краснея, я осторожно прощупываю подушечками пальцем грудь мужчины, двигаюсь к ключицам, потом плечи… Они широкие, бугристые. Размашистые, как рельефы на поджаром теле быка.
– Ты спортом занимаешься?
– Да.
– Качалка, плаванье, бокс?
– Да.
– Скучный из вас собеседник, – мямлю я себе под нос, продолжая нагло щупать объёмные бицепсы. – Впечатляет. Хотелось бы на них посмотреть, – шлепаю ладонью по явно очерченным буграм, проверяя их на плотность. Как мрамор.
– Посмотришь, чуть позже, – голос всё ниже и ниже, а дыхание чаще и глубже. Он возбуждается. И я, кажется, тоже. Атмосфера и игра начинает казаться мне захватывающей. Острой. Манящей. Я продолжаю наглаживать роскошное тело миллионера, глажу его всего, кончиками ноготков чуть царапаю величественную спину, посылая по гладкой коже россыпь мурашек. Он бурно вздыхает, выпуская на волю приглушённый стон.