Александре и самой ужасно хотелось спать. Волна адреналина схлынула, и всё тело невыносимо болело. Невольно онам вспомнила недавнюю встречу с демоном. Обычно Сигбины так себя не вели. В силу своего высокого роста и непропорциональной комплекции они были неуклюжие и медлительные, а с этим что-то было не так. Может быть, разгадка кроется в светящемся знаке на его лбу?
– Можно вопрос? – спросила Марьяна, вырывая Сашу из собственных мыслей. – Что ты со мной будешь делать? – девочка уже удобно устроилась в постели и не сводила с охотницы любопытных глаз.
– Отведу в Орден, – Саша небрежно пожала плечами.
– А Орден это что? – в голосе Марьяны слышалась заинтересованность.
– Завтра расскажу. Всё, спи! – отрезала Александра, закрывая на ночь, распахнутое настежь окно.
– Понятно, – обиженно потянула девочка. – А можно ещё вопрос?
– Можно, но только один, – охотница раздражённо закатила глаза, она уже стояла в дверях, зажав подмышкой подушку и плед, собираясь уходить. В её комнате была только одна кровать, и она великодушно уступила её Марьяне. – Как тебя зовут?
– Саша, – ответила охотница и закрыла дверь, поражаясь собственной забывчивости.
Удобно устроившись на диване в зале, она взяла в руки телефон, чтобы написать сообщение куратору.
«Кирилл, нашла девчонку с даром видящей. Утром приведу в музей. Саша»
За окном начинало светать, начавшийся было дождь так и не превратился в полноценный ливень. Тучи рассеялись, и на небе показалась полная жёлтая луна. Часы в комнате дела пробили три раза. До белых ночей осталось не больше двух недель, а это значит, что охота на демонов пойдет по новым правилам. С этой мыслью Александра и уснула.
***
– Сашка! – ворчливый голос дела вырвал охотницу из недолгого сна. – Что за тряпки висят из твоего окна? – она с трудом разлепила веки, и села на постели.
– Дед, какие тряпки? – зевая, протянула Александра и посмотрела на родственника.
Порфирий Александрович стоял перед ней при полном параде. Костюм двойка графитового цвета, белая рубашка, черная с отворотами шляпа. На безымянном пальце левой руки выдавался массивный перстень червонного серебра с изображением оскалившегося волка. Дед явно ходил в магазин или в СОБЕС, покрасоваться перед местными сплетницами преклонного возраста.
– Белые! – рявкнул Порфирой Александрович и, развернувшись, пошёл на кухню.