Не секрет, что немецкий художественный экспрессионизм оказал сильнейшее влияние на русских художников. Или наоборот? Кандинский, Малевич, Явленский – одни из тех, которых считают основоположниками этого явления; да и жили они в нужный момент в Германии. Шагал опять-таки родом из России, и его причисляют к отцам экспрессионизма. Но как бы там ни было, влияние немецкого экспрессионизма на русских мастеров второй половины прошлого столетия неоспоримо. Среди художников Санкт-Петербурга можно назвать несколько имён, творчество которых сильно тяготеет к этому направлению. В. Коневин, Ю. Медведев, М. Каверзила, Н. Сажин, А. Батурин, Евгений Гиндпер.
Евгений Гиндпер… В очередной раз побывав в его мастерской на Петроградской стороне, я внезапно был поражён прямой аналогией его живописи и немецкого поэтического экспрессионизма, и пусть речь в данном случае идёт не столько о направлении, сколько о методе. Однажды он произнёс такую фразу: «Никому не интересна радость во время праздника. Нужна трагедия во время пира!» Вот он, экспрессионистский метод! Ярко, мощно, резко, так, чтобы ранило взгляд и чувства. Тогда же родилась мысль совместить живопись Евгения Гиндпера с поэтическими текстами немецких экспрессионистов. Я приступил к переводам. И произошла интересная вещь – подбирая стихи поэтов, которым соответствовало бы творчество художника, я удивился тому, что так называемые натуралисты – а именно с их наследием вели борьбу так называемые экспрессионисты! – в не меньшей степени соответствуют эмоциональной палитре художника Гиндпера. Впору вернуться к рассуждениям об условности некоторых определений. Одним словом, пренебрегши границами искусствоведческих дефиниций, я решил, творчество Гиндпера вбирает в себя более широкий спектр эстетических явлений, чем просто литературный экспрессионизм или просто литературный натурализм. Мир образов Гиндпера сложен, противоречив, резок, он побуждает мыслить, сопоставлять, видеть в человеке его тёмную сторону, восхищаться светом его глаз, ощущать нежность и хрупкость бытия и думать о том, что людская вселенная являет собой не менее захватывающее зрелище, чем хаос космического порядка. Его эмоциональная палитра от нежнейших оттенков поэтики Арно Хольца, Георга Тракля, Ивана Голля, пасторальной ясности Эрнста Штадлера до мрачной и жестокой безысходности Готтфрида Бенна. Евгений Гиндпер о своей живописи: «Я художник света. Свет – основа всего. Это мощнейшая энергия. Чтобы передать эту энергию, я должен работать цветом так, чтобы сохранить её мощь». Таков Гиндпер, наследник русского авангарда, продолжатель идей свободы в высшем понимании гуманизма и абсолютно раблезианский герой.