– Отойдите, – гневно сказала ему я.
Мужчина, недовольно сверкнув своими голубыми глазами, проговорил:
– Не вмешивайтесь, мадмуазель.
– Я сказала, отойдите! Дайте мне поговорить с ней. Иначе она шагнет в окно.
Мужчина отошел в сторону, а я присела на край подоконника, ласково обратившись к маленькому созданию:
– Виктория, здравствуй.
Девочка удивленно посмотрела на меня.
– Ты кто? – спросила она.
– Меня зовут Алиса. Я только сейчас приехала к вам, буду работать у твоего папы.
– Зачем у него работать? – спросила девочка, явно заинтересованная моим появлением.
– Я буду ему кое в чем помогать.
– Ему не нужна помощь. Он сильный, – малышка враз нахмурила брови.
– Ну, даже сильным людям иногда нужна помощь. Сильные не все умеют делать. Давай ты слезешь с окна, и мы с тобой познакомимся поближе.
– Нет, хочу к маме, – девочка отвернулась и посмотрела куда-то вдаль.
– А где твоя мама? Ты можешь мне ее показать? – лихорадочно пытаясь сообразить, что говорить в такой ситуации, я мельком посмотрела на отца, который молча стоял рядом.
– Да. Смотри, она там, где озеро. Видишь? – тихо сказала малышка.
Я выглянула в окно, одной рукой осторожно обнимая девочку за талию и моля бога, чтобы она не упала.
– Вижу. На ней красивое платье и модная шляпка?
– Да, да! Видишь, папа, Алиса ее тоже видит! А ты мне не веришь! – девочка с такой надеждой посмотрела на своего отца, что у меня внутри все перевернулось.
Мужчина же продолжал смотреть холодным взглядом и ни один мускул на его лице не выдал его чувств, чем просто вывел меня из себя, и я презрительно поджала губы.
– А давай, Виктория, ты меня сейчас покормишь чем-то, что есть на вашей уютной кухне? Я приехала издалека, очень устала и хочу есть. А потом мы пойдем к озеру и отнесем твоей маме цветы.
Девочка повернулась ко мне и долго смотрела мне в глаза, будто бы пытаясь понять, говорю я правду или вру ей.
– А ты не обманешь? – наконец произнесла она. – Мы отнесем ей цветы?
– Не обману, обещаю, – утвердительно кивнула я головой.
Малышка обняла меня за плечи, я легко подняла ее и взяла на руки. Она была такая худенькая! Почти невесомая! Она так крепко обнимала меня за шею, будто бы боялась, что я исчезну. В этот момент в детскую вбежала женщина лет сорока пяти в строгом платье, с гладко зачесанными волосами, собранными в пучок на затылке. Женщина испуганно смотрела то на меня, то на отца девочки.