Врач приблизился, пододвинул стул к моей кровати и сел.
–Как у нас дела? – миролюбиво поинтересовался он. По спине пробежал холодок: говорит как с сумасшедшей!
–Нормально, – я сделала равнодушное лицо.
–С кем сегодня общалась?
Намекает на призраков?
–Ни с кем. Только с девушкой, которая еду принесла. «Спасибо» ей сказала.
–Молодец! – оценил Роман Александрович. – А утром она же тебе еду принесла?
–Не знаю, я спала.
–Хм…
Мы помолчали.
–Ты вчера отказалась идти на прогулку.
–Сегодня пойду.
–Почему вчера не пошла? – врач смотрел на меня с улыбкой, но несколько внимательнее, чем того требует обычная светская беседа. Мне стало неприятно.
–Не захотела.
Насильно вытягивать из меня о призраках он не станет. Он же психиатр. Им надо, чтобы пациент сам говорил. Но я ничего не скажу.
–Вчера была отличная погода, а сегодня тучи.
–Я люблю тучи.
У Романа Александровича улыбка стала шире.
–Неужели? – он сделал вид, что очень удивился. – За что?
–Не знаю. Просто люблю.
Я почувствовала, что начинаю волноваться. Этот разговор, где в каждой реплике зарыта мина, начал меня напрягать; казалось, что я всеми своими словами подписываю вердикт и, не откровенничая, всё-таки откровенничаю.
–Ты необычная, – между тем, взгляд Романа Александровича стал ещё внимательнее.
Я задёргалась. Как правило, мне редко говорят, что я необычная, так что он, кажется, имеет в виду вовсе не уникальность и глубину мышления. Но, если он пытается этим сказать, что я ненормальная, то уж больно открытым текстом. Наверняка все сумасшедшие, когда слышат такой прозрачный намёк, начинают очень активно отнекиваться и протестовать. Поэтому отрицать ничего не стоит. С другой стороны, если я скажу: «Да, я необычная», он может увидеть в моих словах признание, что я действительно какая-то «не такая» или считаю себя «не такой». В конце концов, когда подросток твердит, что может видеть привидения, он явно считает себя особенным. Нет, всё-таки стоит запротестовать, но нужно сделать вид, что я не увидела в этом никакого подтекста… Только сумасшедший в обычных словах разглядит намёк на свою болезнь, ведь правда?
–Ничего необычного, – сказала немного сварливо. Пусть ему кажется, что я часто слышу это от сверстников. Пусть думает, что мне привычны эти разговоры и уже порядком надоели.
А через сотую долю секунды я запаниковала: зачем нужно было так отвечать?! Если мне все говорят, что я якобы необычная, разве это не значит, что я уже давно говорю о своих способностях?! Чёрт возьми, Роман Александрович именно так и расшифрует мои слова! Да, верно, я ненормальная и так часто об этом слышу, что мне уже надоело отрицать! Вот ведь голова!