Маскировка города затрудняла фашистам нахождение тех или иных объектов и, конечно, сбивала с толку. Вражеские лётчики тратили драгоценные минуты на то, чтобы подлететь к фальшивке и, дав круг, другой, пытались разобраться: реальный это объект или нет, сразу встречали огонь советских зениток. Знай наших!
Первое письмо от Саши Валя получила дней через десять. Она вскрыла его трясущимися руками, пытаясь разглядеть хотя бы слово, но слёзы предательски наплывали на глаза, и Валя не могла ничего прочитать. Разозлившись, она окатила себя холодной водой. Вытерла лицо грубым кухонным полотенцем и, собрав всю волю в кулак, всё же прочитала: «Валечка, милая моя девочка, моя невеста, у меня всё хорошо, у нас учения. Командир – что надо, научит, не пропадём. Немного непривычно и тяжеловато, но это ничего, это всё пройдет. Как говорится, тяжело в учении, легко в бою. Вот сейчас точнее и выразиться нельзя. Нас, скорее всего, отправят на Калининский фронт. Учёбу, возможно, сократят до двух месяцев, так как нужно подкрепление. Мы нужны. Я очень рад своему решению уйти добровольцем, по-другому бы просто не смог. А вы ждите меня, мои любимые женщины. Маме я тоже написал, но если вдруг письмо не дойдёт, ты обязательно забеги к ней, и вообще, навещай, пожалуйста. Ей так легче будет. Писать можно сюда в часть.
Валюша, я тебя очень люблю и помню всё-всё… Вернусь и крепко обниму до хруста в рёбрах. Обещаю. Твой Сашка».
В конце письма Саша в графике тонкой штриховкой изобразил Валин профиль. Валя прижала письмо к сердцу и со всех ног бросилась к тёте Тане. Но Татьяну Валя дома не застала. А ей так хотелось поделиться этой радостью, этой весточкой о Сашке. Хотелось закричать на всю улицу: «Эй, вы, послушайте! Остановитесь! Замрите! У меня есть письмо от моего любимого!» Подумав с минуту, Валька кинулась к Люсе.
Люська дома была одна, накрутилась на тряпочки и ходила почти голая, как героиня какого-то романа, восхищаясь собой в каждом отражении, будь то буфет, или зеркало, или полированная дверца шифоньера. У неё была отдельная квартира, точнее не у неё самой, а у её родителей. Родители Люси были врачами, теперь они оба дневали и ночевали в Первой Градской, попросту жили там. Валька влетела, запыхавшаяся, и плюхнулась на стуле возле трюмо.
– Что с тобой? – испугалась Люся и побежала за стаканом воды.