Но, как ни странно, в пепельнице на столе возле окна дымилась трубка с изогнутым мундштуком. Казалось, откуда-то издалека доносился запах табака. Я почувствовал себя так, словно тело мое было в 21-м веке, а обоняние – где-то в другом времени.
Следуя гигантским следам салюки, я дошел до входа в Университет Южного Иллинойса и оказался в кампусе, впервые за двадцать прошедших лет.
Небольшой дождь моросил из низких облаков, из-за чего занимающий один прямоугольный квартал кампус стал выглядеть так, словно его построили в широкой пещере. «Уиллер-Холл», построенный из жуткого кроваво-красного кирпича, возвышался позади изящной железной ограды в готическом стиле. А перед старым женским спортивным залом «Девис джимназиум» стояла скульптурная композиция – маленький мальчик, что держит раскрытый зонтик над головой маленькой девочки.
Всё еще здесь!
Пол и Вирджиния безмятежно стояли на островке маленького фонтана уже больше столетия, но в этот вечер бронзовые лица этих двух детей выглядели холодными и бесчувственными.
Я пошел на запад. Обойдя мрачную статую, я прошел мимо бюста насупившегося Делайта Морриса, установленного там, где раньше пересекались корпуса «Олд-Мейн», и мимо похожего на мавзолей лектория «Шрайк» к отвратите тельному бетонному зданию «Фанер-Холл».
Но его там уже не было. Я подошел ближе и с треском стукнулся коленом в огромную катушку с проволокой. Потирая синяк, я огляделся по сторонам и увидел сваленные в кучи трубы и провода, рабочие вагончики и деревянные доски, лежащие в грязи и огороженные глубокими траншеями. Я понял, что здесь возводили новое здание, но куда же подевался «Фанер»? Его начали строить в 1970-м и закончили в 1975-м, после того как расширили, включив в него пространство для аудиторий, утраченных после пожара в «Олд-Мейн». «Фанер» продержался дольше, чем «Титаник».
Может, они снесли его, но почему?
Внезапно я услышал крики, доносящиеся с востока, и дюжина ног понеслась мне навстречу с эстакады через трассу 51. Это было похоже на прямую трансляцию беспорядков с удаленной утренней радиостанции, звуки которой то приближались, то удалялись.
Мой родной уютный университет начал наводить на меня жуть. В груди начал пульсировать мандраж, и я быстро пошел искать убежища в лес Томпсон-Вудс, позади того места, где должен был находиться «Фанер».