Прошли мы много, а все еще продирались по этой неприветливой пуще. Солнце уже стояло высоко, что я заметил, подняв взор в просвет меж густейшими кронами. Наверняка сегодня повидаться с моей Морой мне не доведется.
И при этой мысли я увидел, как лейтенант-командор в единый миг провалился в землю и исчез: плывун! Напрасно мы с двумя жандармами пытались дотянуться до него, спервоначала погрузив в ил руки и склонившись на самом краю тверди, потом шарили в адском песке подобранной тут же длинной веткою: командора затянуло слишком глубоко.
– Врата ада! – прокричал, уже не сдержавшись, второй офицер, вице-командор нашего маленького отряда. – Его черт утащ…
Я ледяным взглядом заставил его замолчать и приказал:
– Примите командование отрядом! Встаньте во главе цепочки, да поживее, и отыщите нам другую тропу.
Он подчинился весьма неохотно, что можно было понять по выражению его лица и волочащейся поступи.
Я обернулся ко всем и добавил:
– Смелее, и не теряйте надежды! – и обвел одного за другим уверенным и горделивым взором.
«Гордыня!» – прозвучало в тот же миг у меня в голове. Я огляделся, чтобы проверить, слышали ли это и все остальные, но вроде бы никто не слышал; я оробел: кто же то слово произнес?
Мы пошли иным путем, долгое время спустя, уже почти к закату, завидели мы на маленькой полянке кавалера Ринальди, он сидел совершенно один.
– Туда, – молвил он и указал нам пальцем, чтобы мы свернули влево на открывавшуюся тропу в нескольких локтях от нас меж высоких и густейших кустов терновника, засим он окинул меня ненавидящим взглядом и убежал прочь в другую сторону будто страшился.
Наконец по той тропе вышли мы вскоре к морю, на побережье из светлейшего, почти белого песка.
Всех нас выбрали за то, что мы хорошо умели плавать, потому как было нам приказано, как только выйдем к воде, войти в пучину и плыть в открытое море, где ждала нас невидимая с берега лодка Петра.
Так, мы побросали на берегу оружие, вошли в воду и поплыли. Солнце покатилось к закату, и волны вскоре окрасились в оранжевый цвет; и лишь тогда с превеликим омерзением увидели мы, как плавают вокруг нас на самой поверхности воды змеи и прочие отвратительные гады, и почувствовали, как какие-то твари задевают нас за щиколотки и за спины. Один тонюсенький гаденыш в желто-зеленую полоску не длиннее моего среднего пальца чуть не заплыл мне в рот. Как будто и того не доставало, налетели на нас тучи комаров, уйма их села нам на лбы и на веки пить кровь. Мы молились и ободряли один другого, и плыли дальше; вдруг вместо лодки Петра разглядели мы к нашему горчайшему удивлению противоположный берег: оказывалось, что не море Чистоты духовной, к которому направлял нас папа, обволакивает наши тела, а плывем мы погруженные в пространную лагуну с соленой водой.