Танец действительно был настоящим чудодейственным лекарством. Через нее я выражала все, что чувствовала внутри : ярость, зависть, любовь. Я начала конкурсы танцев всего в шесть лет, поражая присяжных своей зрелостью и набивая призы каждый раз, когда мои родители гоняли меня из города в город по доброй воле, несмотря на это, путешествуя по Флориде вдоль и поперек. Мои родители в то время давали мне все, чтобы не мешать моему прогрессу, оставляя в стороне свои желания и потребности. Ничего другого не существовало, кроме танца, в конце концов, совершенно противоположное тому, что хотели мои родители, которые хотели что бы я открылас миру. Мой график школьной работы был перегружен между классическими школьными уроками, которые я должна была посещать, и 10 часами танцев в неделю, но этого мне никогда не было достаточно. Тогда я жила только ради этого. Мой отец работал бесчисленное количество дополнительных часов, чтобы оплатить мои уроки, и семейный бюджет был ограничен, хотя Мейсон не заставлял нас платить за все. Моим родителям пришлось отказаться от желания второго ребенка из-за нехватки времени и средств. Когда мне было восемь лет, всем было очевидно, что так не может продолжаться вечно. Проблема была в том, что танец стал моим наркотиком, и я не могла без него. Недели отпуска всегда были настоящей чувственной пыткой, несмотря на мои одинокие тренировки возвращение к занятиям танцами- настоящее облегчение, дыхание кислорода, необходимое для моего выживания. Поэтому мой учитель обсудил с моими родителями идею отправить меня в Нью-Йорк, в школу американского балета, рай на земле в моих глазах. Их категорический и немедленный отказ был ударом в моем маленьком сердце. Они отказали мне в праве быть нормальным, быть собой. Оглядываясь назад, я понимаю все жертвы, которые они принесли, чтобы я могла осуществить свою мечту, но в то время я была слишком молода, чтобы понять, и я на них обижалас. Чрезвычайно..
– Отправьте меня, пожалуйста, в эту специализированную школу. Мейсон сказал, что она идеально подойдет для меня.
– Это не возможно, Кейтлин. У нас есть работа, друзья, дом, и не может быть и речи, что ты уезжаешь одна на тысячи миль отсюда.
– Но я все равно одна, хотя какая ей разница ???
Я ушла от их обиженных взглядов, укрывшись в доме моей доверенной и безусловной поклонницы номер один, моей бабушки, которая жила всего в нескольких кварталах.