"Мне позвонил адвокат Фадим. Он и Фадим хотят встретиться с Аарой и нами. Судя по всему, Амир оставил Ааре много денег на ее 18-летие."
“Так почему бы им не послать ей чек и не покончить с этим делом? Меньше всего мне хочется встречаться с Фадим. У меня может возникнуть искушение закончить работу и сломать ей вторую руку.”
"Тесс, это очень серьезно. По-видимому, наследство включает в себя миллионы."
"Аара уже обеспечена на всю жизнь. Ей не нужны испорченные деньги."
"Если деньги идут от ее отца, то это старые деньги и законные. В любом случае, я чувствую, что это ее решение. Мы поддержим ее, что бы она ни решила. Давайте послушаем, что скажет Фадим, и начнем с этого. Если ты предпочитаешь остаться, я могу взять Аару на встречу."
"Я не доверяю Фaдим. Я тоже пойду на собрание. Мне просто нужно очень постараться, чтобы не сломать ей шею."
“Это просто замечательно. В любом случае, это просто предполагает выяснение того, что происходит. Мы можем уйти в любое время.”
"Скорее всего, раньше, чем позже." Теперь Тесс была крайне раздражена. Воспоминания о ее ужасных переживаниях с Амиром и Фадим вернулись с удвоенной силой. Она не нуждалась в этом.
Вскоре после этого Тэсс легла спать с головной болью, надеясь, что ее частые кошмары не вернутся. Джейк задержался на некоторое время, а когда Аара вернулась, рассказал ей о том, что произошло. Девушка выглядела усталой и уклончивой. Она рассказала Джейку о своем дне в Джуллиарде и легла спать.
В один прекрасный летний день в Буэнос-Айресе Лоран Белькур разговаривал по телефону со своим деловым партнером Бертраном Дюбуа о финансовых показателях нескольких борделей и эскорт-услуг, которыми они владели в различных частях мира. Он также узнал о серьезной неудаче: Исидор Худжадзе, вместо того чтобы доставить ядерный материал людям Дюбуа, пытался продать его агентам ЦРУ, выдававшых себя за покупателей. Это раздражало и расстраивало, потому что Белкур ранее не смог заставить ИГИЛ развернуть ядерное оружие, которое он тайно вывез из Северной Кореи. Цель состояла в том, чтобы взорвать бомбу где-нибудь в Европе, исключительно для того, чтобы заставить европейцев и американцев ответить увеличением своих расходов на оружие, что принесло бы пользу крупным производителям оружия, в которые он имел значительные инвестиции. Хаос и опустошение, которые могли бы произойти, его не волновали. Все, о чем он заботился, это извлечь выгоду из своих вкладов и отомстить Франции, своей родной стране, за то, что она привлекла его к суду за пропаганду проституции.