— Авангард меня зовут. Имя такое. — Представился я
худощавому, жадно жующему хлеб с тушенкой.
— Егор. Надворнов. Фамилия такая. — Прожевав, в тон
ответил тот.
Вообще, говорить с ними было не о чем, и так
понятно, откуда идут, и куда, и зачем. И проблемы их были тоже
известны наперечет.
Просто разойтись? Или проводить до своих? По
боеспособности, эти красноармейцы занимали промежуточное положение
между Сергеем и Вагизом, которых нужно было водить за ручку, и
Завирухиным с Сивцевым, те и сами могли при случае позаботиться о
других. Но если уж провожать, то и самому надо выходить, а я этого
подсознательно не хотел, и как мог, оттягивал.
Пристроить их к ликвидации немецкой группы? Одному
мне подступаться к немцам было как-то неловко, и даже боязно.
Девушек подставлять под пули тем более не хотелось, так же, как и
недавних мальчишек, зацепит их случайно, это трагедия и драма.
Бойцы, как и я сам, другое дело, мы, как ни цинично звучит,
расходный материал, случись чего, просто боевые потери.
Но согласятся ли они?
— Здесь недалеко был немецкий пост…, — осторожно
подступил я к делу.
— Видели, напоролись мы на них. — Чавкая, отозвался
Егор. — Андрей хотел снять часового, подобрался, да вовремя заметил
палатки. Сколько их там, кто знает? Рисковать не стали,
обошли.
Я замолчал, понятно, что ввязываться в бой,
непонятно зачем, этим ребятам хотелось еще меньше, чем мне, ведь им
же не втемяшилось в голову непременно прибрать к рукам миномет с
боезапасом. Но время поджимало, долго думать было
некогда.
— Ладно, мужики, бывайте! Пошли, девушки, посидели,
хватит.
— Куда это ты собрался? — Удивился Егор.
— К немцам в гости. Дело у меня до них. —
Приостановился я, ожидая его реакции.
— Дело? Какое у тебя с немцами дело? — Прищурился
красноармеец, тьфу, зараза, еще не так поймет.
— Повозку хочу у них угнать.
— Повозку? — Егор рассмеялся. — Пулемета мало,
решил повозку к рукам прибрать?!
Он повернулся к своим бойцам, приглашая посмеяться
за компанию, и те дружно поддержали его.
Я махнул девушкам рукой, повернулся и зашагал
прочь.
— Стой! Погоди, я с тобой! Кто еще с
нами?
Нас догнали все четверо бойцов, и подозреваю, что к
этому их подвиг не соблазн устроить пакости немцам, а желание
покрасоваться в обществе красивых девчонок. И к моему удовольствию,
Гануся демонстративно жалась ко мне, показывая, что клеить ее не
стоит. А Бася и вовсе напустила на себя мрачный вид, или сердясь на
Ганусю, или просто презирая ухажеров без гроша в кармане.