Штабные командиры, во главе с Филипповым
сгрудившиеся над картой, раздвинулись, давая мне подойти.
— Ну и где ты предлагаешь нам разместить орудия? —
Ворчал майор, впрочем, сейчас это ворчание было вполне позитивным,
деловым и конструктивным. Разговор шел не о том, чтобы увернуться
от неприятной работы, а о том, как ее лучше выполнить. — У нас
высота выхлопа пятнадцать метров, тем более стрелять ночью, немец
по факелу немедленно откроет ответный огонь. А укрыть пушки негде,
дотянуться до означенных тобой танков можно только вплотную
подогнав их к передку.
— Да не успеет немец открыть ответный огонь,
товарищ командир, — возразил кто-то из штабных, нам свои снаряды
отстрелять десяти минут хватит, фашист даже не
прочухается!
Обсуждение в подобном ключе продолжалось еще с
полчаса, артиллеристы намечали пути подъезда к выбранной позиции и
ухода с нее, расстояние и время в дороге, вперед на критические
места маршрута были высланы «маяки», чтобы не сбиться с пути в
ночной тьме. Я опять вышел из блиндажа, прогулялся по расположению
дивизиона, а потом все же прихватил пару часов сна перед ночной
сменой.
Тяжелые тягачи, ревя моторами в кромешной мгле,
вывозили корпусные пушки дивизиона Филиппова на намеченные огневые
позиции, и разворачивали за небольшой возвышенностью, покрытой
чахлым кустарником, который мог скрыть разве что от прямой
видимости неприятельских наблюдателей. Отсюда до немецких траншей
было не более восьмисот метров, и мы ожидали немедленной реакции
немецких пушкарей на такую наглость с нашей стороны. Я вместе с
Филипповым и Дергачевым сидел в штабе стрелкового полка, который
был приспособлен под временный командный пункт дивизиона, и куда
были протянуты телефонные провода и от батареи дергачевских
полковушек. Подавить с вечера немецкую арту мы не успели, ночью же
засечь расположение немецких пушек заранее я не мог, и теперь нам
приходилось ждать их реакции на вывоз к передку нашего дивизиона,
чтобы в свою очередь, отреагировать уже на их огонь. Однако
ожидания наши были напрасны, отвечать на огонь немцев не пришлось,
потому что его не последовало. Приняли ли они моторы тягачей за
танковые, по которым стрелять из полевых пушек и минометов
бесполезно, или просто решили поберечь свои немногочисленные, как я
заметил раньше, средства усиления от нашего ответного огня,
который, как они заметили в последние дни, иногда бывал
исключительно убийственным, а может, как многие говорили, немцы не
любили воевать ночью без крайней нужды — но артдивизион прибыл и
расположился без какого-то ни было противодействия.