– А что у вас с полицмейстером?
Пришельцев еще более насупился:
– У нас отношения рогатые. Он…
Коллежский асессор покосился на Вольского. Городовой молча встал и вышел в дежурную комнату к телефону. Остались лишь классные чины.
– Захаров самодовольный индюк. И Бабыч это знает. Впрочем, теперь это ни для кого не тайна.
– В результате общая полиция вам не помогает, так?
– Нет, с участками отношения нормальные. Мы же сами все вышли из наружной полиции. Но им сейчас не до нас.
– Почему это? Если нужен толчок, скажите. Я так их толкну, что до Ахтарей долетят… начиная с Захарова.
Начальник отделения замахал руками:
– Нет, что вы! Толчок не нужен, только испортите отношения. Вы уедете, а нам служить вместе. Просто штаты екатеринодарской полиции совсем уж слабые. Околоточных надзирателей так и вовсе нет.
– Как нет? Куда они делись?
– Нет и никогда не было. А околоточные ведь главная опора пристава. Есть и другие причины. В феврале городская дума прекратила выдачу добавочного вознаграждения на содержание городской полиции. Люди остались на скудном жалованье. Уже тридцать человек городовых подали рапорты на увольнение. Пока добавочные деньги не вернут, так и будет продолжаться. Как их просить о помощи, когда такое дело?
Лыков опешил. Кубанская область – первая в империи по бандитизму. До сих пор в степи носятся кровавые шайки, вырезают целые семьи. А городская дума именно в это время решила сэкономить на полиции. Что за глупость?
– М-да. Но вернемся к Вариводе. Обратите внимание, как быстро он набирает сообщников. Вы изловили почти всех, кто грабил вместе с ним банк в Новороссийске. А у него уже новая команда. Сколько их было на хуторе Гиля?
– Восемь, считая атамана.
– Меньше чем за месяц разжился новыми волками.
– Он теперь при деньгах, – подал голос Корж. – После банка остались, нанимай не хочу.
– Да, но как может в таком городе, как Екатеринодар, много лет прятаться бандит такого калибра? Сто тысяч населения, все на виду. Или почти все.
– Мы уже думали, – вздохнул Пришельцев. – Думали-думали, аж голову сломали. И решили, что объяснение только одно.
Алексей Николаевич навострил уши:
– Ну-ка?
– Кто-то его укрывает. Не в задних комнатах ренского погреба он живет сам-восьмой, и не на постоялом дворе, где хозяин – скупщик краденого. Будь так, мы его давно бы изловили. Есть у Вариводы настоящее лежбище, хорошо спрятанное, куда полиции ходу нет. Он оттуда выскакивает, грабит-режет, и опять назад.