– Мне кажется, он в Ксению влюблен.
– Спит с ней?
– Это вряд ли.
– Она что, девственница?
– Почти. Святая мать Тереза, – ответила Наташка и ехидно хмыкнула. – С кем работает, с тем не спит.
– А с кем спит?
– Не знаю. Трофим говорит, что ни с кем.
Марк отпустил педаль тормоза. Машина покатилась дальше и остановилась уже у ворот его дома.
Тот был невысокий, одноэтажный, но занимал площадь не менее десяти соток. Щедрые россыпи комнат, длинные коридоры. Все это на одном этаже, с выходом на огромный бассейн, расположенный в стеклянном павильоне. Еще участок в полтора гектара с полем для игры в гольф и своим собственным ручьем, который впадал в общий пруд.
Гольфом увлекался прежний хозяин этого поместья, который вынужден был продать свои владения практически за бесценок отцу Марка. Сам он не увлекался гольфом, но дом ему чертовски понравился, и он перебрался сюда из своей московской квартиры. Взрослым себя почувствовал, на природу потянуло. Но и Москву он не забывал. Клубная жизнь не обходила его стороной, хотя, если честно, увлекала уже не так сильно, как раньше.
С Наташкой случился самый настоящий шок от того великолепия, в которое она попала. Марку приходилось бывать в домах и получше. Возможно, и Наташка видела по-настоящему роскошные особняки или знала об их существовании. Но одно дело видеть и знать, и совсем другое – обладать.
А ведь она могла стать хозяйкой всего этого. Во всяком случае, такая мысль могла воспалить ее воображение, и без того не совсем здоровое.
Марк впустил ее внутрь, через огромный холл с прозрачным куполом провел к бассейну, включил печь в сауне одним-единственным нажатием на кнопку пульта.
– И это все твое? – с замиранием сердца спросила она.
– Раздевайся, – спокойно сказал он.
– Что?! – встрепенулась она.
– Раздевайся.
– Я не хочу сейчас купаться.
– Ты знала, зачем сюда ехала.
– Нет!
– Знала! – Марк в упор смотрел на нее.
К вечеру прислуга расходилась, дом пустел, и сейчас они здесь находились вдвоем. Эта дура целиком была в его власти. Он мог делать с ней все, что ему было угодно. Эта мысль возбуждала его до неприличия. Но из себя Марк не выходил. Это была далеко не первая в его жизни ситуация, когда он мог экспериментировать с заблудшей душой, наслаждаться ее беспомощностью.
– А вода теплая? – спросила Наташка.