Но однажды Эс-эН не вышел из своей комнаты. Мы, затаив дыхание, прислушивались у двери, но постучать не решились.
В то бесцветное утро за окном пели птицы, шуршал метлой дворник. Мы добросовестно ждали, но Эс-эН не появлялся.
– Это все странно, – сказала Марта. — Чушь какая-то!
– Что – чушь?
– Я как будто не я. Заснула за рулём и вижу сон, что мы вот-вот врежемся.
– Идёшь на попятную?
– Тебе не кажется, что он косный? – продолжала она, не услышав вопроса.
– Он настоящий, последний в своем роде. Он держит Небо и знает Путь. Ты просто устала, лебедь.
– Теперь я – Троица. Не забывай об этом.
Мы включили какое-то кино, закутались в плюшевый плед и под мелькание экрана заснули, беззащитно белые на красной тахте.
***
Утром сигаретный дым въелся в мой сон, заставил проснуться. Щурясь, я вошёл на кухню. Эс-эН сидел в кресле неподвижно. Круглый стол зарос немытыми чашками, зацвёл шапками переполненных пепельниц. Я ринулся убирать всё это, но Эс-эН энергично взмахнул рукой – не надо!
Его тихий голос потянул из меня жилу:
– Служение должно быть искренним. Невозможно всю жизнь притворяться. Кто ты?
– Я? — Костас.
– Костас — ученик Мастера, а ученик всё делает от сердца. Костас – от слова Ос! А кто ты?
Я знал, что не могу быть кем-то конкретным, что в самой своей глубине я неизвестно кто — инкогнито. Страх разоблачения сотряс меня изнутри, мне казалось, вот-вот блевану.
– Эта квартира — додзо, — продолжал наматывать Эс-эН. — Для ученика Мастера поддерживать чистоту в додзо – это честь. Знаешь, что такое честь? Расшифровывается, человек есть. Кто честью не обладает, тот не человек вовсе. Животное. Ты животное?
– Я животное.
– Думаешь, Путь – это игра? Когда задействованы такие силы, небрежность может привести к гибели. Измерь, что в тебе сильнее. Кто ты? Человек Пути или праздный тусовщик? Если ты тусовщик, значит в этом твоя сила. Признай себя таким, и тогда ты будешь настоящим. А если ты человек Пути, значит Путь – твоя сила, и ничего, кроме Пути у тебя нет. Соберись! Стань плотным!
– Я выбираю Путь. За этот хаос прошу прощения. Сейчас же уберу всё.
– Погоди. Сядь!
Мы сидели молча минут двадцать. Вошла Марта, простодушно улыбнулась и сказала:
– Доброе утро!
– Солнце восходит каждое утро. Ни разу оно не попросилось в отгул. Каждое утро восходит, каждый вечер заходит. Благодаря ему, все утра добрые. А что сделала ты, чтобы это утро стало добрым?