Как я ездила на Ольхон - страница 7

Утром он бледный, с глазами тоскливой собаки, опять пытается дозвониться до Ирочки. Куда подевалась и ревность, и гнев – он похож теперь на потерявшегося ребенка, испуганный и оглушенный. Собирает свои бутылки из-под коньяка – а их много – и выносит мусор. Он похудел, поскольку в основном пил и не ел, и выглядит больным. Сегодня вечером он выйдет в своем маленьком городе С. Мы намекаем ему на то, что может надо просто признать правоту девушки, которая искренне хочет жить в Москве, как и он сам, и просто придерживается своего решения. А то, что к другому ушла – ну может она как раз считает, что это он ее обманул, ведь он не в первый день рассказал, что жить придется ей в городе С. В трех сутках дороги от Москвы! Он слушает и смотрит в окно, время от времени пытается ей позвонить. За пару часов до выхода он вдруг говорит: «Меня на вокзале батя будет встречать. Вы это, может выйдете со мной – ну там, руку пожмете, типа, уважаемый человек, правильный мужик?..» Мурашки по спине. Ему стыдно перед батей, что его бросила девушка… Что он один приехал, без невесты… Мужчина с полки надо мной свешивается: «Проводим. Конечно!» За час до его остановки повисает тишина. В вагоне многие уже легли спать, он сидит обложенный сумками, пытается выглядеть героем, но глаза бегают и видно, что внутри он плачет… Остановка очень короткая, поэтому мы горохом выпадаем с ним на перрон, на глазах у бати трясем ему руку, кто-то его обнял, смеемся и желаем успеха – и быстро запрыгиваем обратно. Из окна мы видим, как они стоят друг напротив друга: наш герой, с сумками в руках, и его батя, и смотрят друг другу в глаза. Поезд тронулся, мы ушли в купэ. Молча ложимся спать. Все-таки хорошо, что мы его не высадили из поезда…

В том же поезде от Москвы до Иркутска, ехал еще один интересный персонаж. С синими косичками (штук 15) до плеч, в шортах, майке и сланцах. Он как в Москве зашел в этих сланцах, так в них же и вышел в Иркутске. Сколько ему лет, определить было очень сложно, толи 25, толи 40: когда он смеялся, то выглядел пацаном, а когда угрюмо смотрел в окно, то казался старше. Худющий, высоченный, он сильно прихрамывал, и был знаменит в вагоне тем, что приносил воды пожилым пассажирам, которые откровенно задыхались от жары – июль, кондиционеров в поезде нет, открытые окна впускают жару и больше не выпускают ее из вагона. Тяжело, сонно и долго. Молодежь пьет и ест, а вот старшему поколению совсем нелегко.