– Саша, можно вас на минутку? – позвал меня Борис Сергеевич.
В салоне он провел меня назад, указал на картонные коробки, сложенные на сиденье и протянул маркер:
– Сейчас начнется сувенирный ажиотаж, – пояснил он, – сметать будут все, не разбирая. Потом оставляют на сиденьях пакеты и свертки, то теряют, то под кресла заваливается. В общем, хлопот не оберешься. Предложите им воспользоваться – складывать все сюда, фамилии подписать. Так гораздо проще вечером все это забрать в отель.
– Спасибо, – поблагодарила я, принимая маркер.
Борис Сергеевич улыбнулся, кивнул и вернулся на свое место. Девушку-экскурсовода мы захватили по пути. Она впорхнула в автобус, приветливо поздоровалась со мной, с тетей, с Борисом. Чуть заметно покраснела, спросив:
– А Толик где? Его же смена?
– Заболел, – кратко пояснила тетушка.
Девушка вздохнула и, завладев микрофоном, принялась рассказывать группе про чаяния юного царя и его потешный флот.
Борис Сергеевич оказался прав: на склоне холма, ведущего к музейному комплексу Петра I «Ботик», куда мы приехали, расположились многочисленные лотки с сувенирами, и мои подопечные мгновенно превратились в племя восторженных туземцев, которым пираты преподнесли стеклянные бусы и зеркала. Им не нужны были живописные виды Плещеева озера, раскинувшегося неподалеку. Их не интересовал памятник Петру, горделиво вскинувший руку. Их не останавливали увещевания экскурсовода, что все можно будет купить на обратном пути, а пока их ждет увлекательная экскурсия по комплексу. Нет! Керамические свинки, расписанные розочками, вышитые салфетки и колокольчики оказались для туристов куда важнее! Хоть бери и палкой их подгоняй!
Наконец, все подтянулись наверх. И я вновь, как и в Лавре, испытала разочарование. Несколько небольших павильонов, потемневший от времени остов ботика, усыпанный монетками, скрещенные якоря в три человеческих роста… Возможно, человеку, увлеченному русской историей, это бы было интересно, но я заскучала. Сложно было оживить в воображении картинки прошлого и представить, что по этому холму бродил когда-то долговязый Петр, обсуждая с инженерами чертежи будущих кораблей. Или сказывалось то, что я не могла расслабиться, надзирая то за Мушкой, то за членами группы? Или дело было в том, что я изначально сюда не собиралась? Я не знала, но мною вдруг овладела апатия.