Надо вам сказать, что каждый случай чесотки в нашей армии – это тот ещё геморрой для медслужбы. Куча бумажек, эпидрасследования, нагоняй от начальства. А тут в не сезон – целых два случая! Начмед намекает, что неплохо бы чесотку записать как дерматит. Но со мной не спорит – уже сталкивались с ним по этому поводу.
В кабинете сидит такой же молодой солдатик. И типичные следы в идентичных местах. Подразделение то же.
– С Н. контактировал?
Глупый вопрос. Конечно, не контактировал и вообще такого не знает.
Лечим.
Через неделю – третий.
И тут умудрённый опытом дерматовенеролог произносит решающее слово:
– Белуга.
Белугой в нашей части называют нижнее бельё казённого цвета, еженедельно выдаваемое солдатам после бани.
– Зуб даю, прячут где-то и передают, – заговорщицки шепчет дерматовенеролог.
То есть солдаты изъяли у больного чесоткой нижнее белье, прячут его и носят по очереди, чтобы заразиться.
Внезапно выгоняем всё подразделение в баню, изымаем нижнее бельё, стерилизуем. Бесполезно. В изоляторе появляется четвёртый боец.
Мне звонит начальство и вежливо интересуется, какого х… у меня происходит?
Вечером за рюмкой спирта собираемся на консилиум. Я, дерматолог, начмед и пара врачей.
– Что будем делать?
– Надо звать прапорщика Петрова, – говорит опытный начмед. – Он уже двадцать лет в армии. Если он не найдёт – никто не найдёт.
Зовём прапора. Тот выпивает полстакана спирта, крякает, вытирает усы.
– Эх, молодёжь! Ну, пошли!
Приходим в казарму. Прапор выгоняет солдат в ленинскую комнату и, пока те смотрят по телеку гимн республики, переворачивает матрацы. Дно каждого матраца прощупывает пальцами. На пятом довольно подмигивает:
– Есть!
Разрывает шов – вот она, зараза! Грязная, затасканная белуга, в которой, невидимые глазу, копошатся клещи.
Больше случаев чесотки в этом сезоне не было. Вот так прапорщик и стакан водки остановили эпидемию.
А ещё через три дня мне снова позвонил дерматовенеролог и плачущим голосом сказал:
– Гонорея!
– Откуда? – подозрительно нахмурился я.
– А я знаю?! – в истерике орёт врач. – Приходи и спрашивай!
Пытаю бойца. Тот держится, как будто его про участие в «Горбатой горе» спрашивают. Но часа через два раскалывается. Оказывается, на выходных приезжал кореш из города, по дороге в деревне подцепил двух незнакомых девиц.
– Ты куда едешь? – спрашивают девицы.