И старушка скрылась в вечерних сумерках.
Каюсь, про своё должностное преступление я до утра забыл. Гипсовали, носили, накладывали швы и повязки. И всё в крике, в воплях.
Светало, когда я на дрожащих ногах выбрался из приёмного и стрельнул сигарету у полусонного от усталости хирурга. Пациентов рассортировали. Кого положили в травматологию, кого отправили домой. Водитель покоился в морге, в реанимации под аппаратами лежал старик с разрывом селезёнки.
Тишина. И тут в конце улицы появляется неспешно ковыляющая фигурка. Приближается – и я узнаю давешнюю старушку, которую я отпустил домой. Она подходит к нам с хирургом, улыбается.
– Намаялись, соколики? Вы уж простите, что я так рано.
– Голова беспокоит? – с тревогой спрашиваю я.
– Да нет, с головой всё хорошо. Нога у меня чего-то распухла. Вот я и пришла.
Нога в самом деле распухла. Делаем рентген. На снимке – перелом большой берцовой кости. Бабушка вечером УШЛА на своих ногах, а утром опять же на НОГАХ пришла. А молодые и здоровые с синяками и ушибами ползали по полу и звали санитаров.
Всё-таки послевоенное поколение крепче нас. Гвозди бы делать из этих людей.
Летняя ночная смена в приёмном отделении городской больницы выдалась на редкость тихой. На своих двоих приковылял нетрезвый мужичок, вздумавший окунуться в реку в черте города. В результате наступил на стекло, распорол стопу, но спиртное обезболивающее работало хорошо. Так и топал в больницу по городу босиком, оставляя на асфальте кровавые следы.
Ближе к полуночи патруль привёз бомжеватого алкаша. После капельницы пациент пришёл в сознание и отреагировал на процедуру неожиданно благодушно. Даже традиционной драки с санитарами не затеял.
В полпервого мой напарник зевнул и сообщил, что пойдёт в подсобку спать.
– Если лежачего привезут – ты меня буди.
И ушёл. Стало совсем скучно.
И тут – скрип раздолбанных тормозов, и в приёмник вбегает женщина с выпученными глазами и с окровавленным кульком из одеяла в руках.
– Спасите!
Нам не привыкать. С такими криками в приёмную каждую неделю прибегают.
– Что у вас случилось?
– Да вот, Ванечка! – и женщина разворачивает кулёк.
Внутри мальчишка лет трёх-четырёх. Все лицо измазано кровью. Перепуган больше матери и, видимо от испуга, молчит. Медсестра вызывает в приёмную хирургов, врач осторожно расспрашивает мать.