И начался армейский беспредел. Ранним утром вся электричка, одетая в форму, как по команде, совершала бросок через забор. Стремительно перескакивали капитаны и лейтенанты. Отдуваясь и матерясь, перебирались майоры. Поминая командира и его родителей, рисковали жизнью бабушки-поварихи.
Неделю командир ходил довольный своим решением, но однажды узрел на вершине забора 150-килограммового начальника столовой. Командиру стало грустно от того, что его приказ так плохо выполняют. И он велел натянуть над забором колючую проволоку. Он забыл про прапорщиков! Ночью два прапора вооружились специальным инструментом и срезали метров пять проволоки, освободив проход для сослуживцев.
Утром командир приказал починить колючку. Те же прапоры её и починили. А ночью разрезали снова. Через неделю проволока состояла из латаных кусков размером не более метра.
Тогда под фуражку командира пришла новая мысль. Верх забора залили солидолом. Первым в солидол угодил уважаемый всеми майор медицинской службы. Майор нелестно отозвался об умственных способностях командира и пошёл менять форменные брюки. Управу на солидол нашли быстро. Рядом с забором с двух сторон появились удобно помятые куски картона, которые подстилались при штурме преграды.
Командир окончательно расстроился. И как-то вечером решил лично засесть в кустах в засаде, чтоб пристыдить словом и делом наглых нарушителей. И надо было такому случиться, что попался не молодой лейтенантик, не прапорщик, а сам командир медроты. Между прочим, целый подполковник. Он оставил на стоянке свою машину, а обходить полкилометра ограды ему было лень. Вот и подался привычным маршрутом – через забор.
Командир части, заслышав шорох приближающихся к переправе шагов, выскочил из засады с торжествующим криком:
– Ага!
– Что ага? – не испугался медик. – КПП открой и прекрати эту войну с забором.
Слово командира – закон. Пятый КПП так и не открыли. Но воевать с забором перестали. Через месяц прапорщики подтащили к переправе пару бетонных блоков, и ежедневный штурм преграды стал ещё комфортнее.
Знаете, какая самая большая опасность для начинающего военного врача? Думаете, проворонить в части тяжёлую пневмонию или прозевать эпидемию брюшного тифа? Как бы не так! Самая большая опасность – это принять дела у предшественника, не проверив толком, что он вам оставляет.