А я кричал.
Кричал об одиночестве, которое никто не в силах выдержать. Я кричал о предательстве, кричал о том голосе, который больше не услышу.
Я кричал так, как будто от этого крика зависит моя жизнь.
Так и было.
Но я жил. И однажды перестал кричать – зачем, ведь никто не придёт.
Сегодня день моего рождения, и ночью я проснулся на маминых руках, весь мокрый от слёз. Мама обнимала меня и говорила, что я громко кричал во сне. И она пришла.
Потому что мама обязательно приходит, представляете?
Я буду кричать ещё много, много раз. И она всегда будет приходить. Я это знаю.
– Привет, мы твои мама и папа!
Незнакомая женщина с короткими кудрявыми волосами растягивала губы в улыбке.
В комнате было душно и почему-то пахло тушёной капустой. Артём упёрся спиной в воспитательницу и смотрел настороженно.
– Ну, Тёма, что же ты, улыбнись маме! Ты ведь хороший мальчик! – подбадривала из-за спины Татьяна Анатольевна. – Тебя забрать хотят, ну же!
Артём точно знал, что это – не мама и не папа, а слово «забрать» и вовсе пугало.
Мужчина был хмур, улыбка женщины немного увяла.
– Тёмочка, – напряжённо заговорила она. – А у нас дома есть игрушки.
И собака! Большая собака, добрая!! Ты любишь собак? А ещё у нас машина есть! – И она покрутила руками в воздухе, имитируя руль.
Мальчик сильнее вжался спиной в ноги воспитательницы.
Татьяна Анатольевна затараторила:
– Тёма чудесный мальчик. Мать его умом тронулась, правда… Выставила сына на улицу, он плакал, стучал, а она не открывала. Сколько он там простоял, под дверью, – непонятно, соседи увидели – сообщили. Ну и вот…
Мужчина из угла неприятно хмыкнул, и улыбка окончательно сползла с лица женщины.
Воспитательница заговорила быстрее:
– Он, конечно, немного дичится, но вообще хороший мальчик, спокойный. Не дерётся ни с кем, кушает хорошо. Он не глупый, всё понимает, не говорит только почти…
Мужчина порывисто встал и почему-то сказал «Всё ясно», хотя Артёму, наоборот, ничего ясно не было. Женщина отступила назад и посмотрела на мальчика странно – со смесью жалости и неприязни, как будто на лбу у него была грязь. Тёма даже лоб потёр и посмотрел на ладошку – она была чистая.
– Ну, мы пойдём, наверное, – быстро проговорила женщина и добавила зачем-то «спасибо». А потом бросила мальчику, не глядя на него: – Мы ещё придём как-нибудь в другой раз!