Лицо Панкратова не выражало никаких эмоций. Это было не удивительно, так как за все время его работы в морге, он насмотрелся такого, что смерть от удушья была для него равносильна естественной смерти человека.
– И что, Саша? Мало ли таких убийств? А то, что он не взял деньги, еще не говорит ни о чем. Его могли спугнуть соседи, да мало ли каких других обстоятельств, почему он не взял деньги. Это – не показатель.
Он замолчал и посмотрел на Серова, который продолжал курить сигарету. Наконец он загасил ее и продолжил:
– Все дело в том, Вадим, что я хотел бы узнать от тебя, это был единственный случай или нет? Может, через тебя проходили подобные случаи за последние два месяца?
– Я что-то тебя не совсем понимаю, Серов? Ты что меня под статью хочешь загнать? – произнес Панкратов и криво усмехнулся. – Я вижу, что ты меня в чем-то подозреваешь? Ты думаешь, что я укрываю результаты вскрытия от правоохранительных органов? Здорово! У меня даже нет слов, чтобы выразить свое негодование на подобные подозрения.
Он вскочил со стула и начал метаться от одной стены к другой, стараясь хоть немного успокоиться.
– Да прекрати же ты, наконец, бегать по кабинету, Вадим. У меня в глазах рябит от твоего белого халата.
Панкратов остановился и снова сел за стол. Он медленно достал из пачки сигарету и закурил. Александр сразу понял, что своим вопросом он смертельно оскорбил товарища.
– Я не о тебе, Вадим, прости. Я в отношении твоих подчиненных. Ты знаешь, в этой жизни всякое бывает. Старушка – божий одуванчик, одинокая, родственников нет, хоронить некому. Опера могли обратиться, ну и так далее и тому подобное….
Лицо Панкратова по-прежнему пылало от негодования. Прошло еще минут пять, прежде чем он немного успокоился.
– Насколько я тебя понял, Серов, ты считаешь, что возможна серия подобных убийств? Правильно я тебя понял или нет?
– Наконец до тебя дошло. Это уже теплее. Я сам не заинтересован в эксгумации этих трупов. Меня просто интересуют адреса, где совершены эти преступления и не более. Может, существует какая-то схема, которой придерживается душегуб.
Сигаретный пепел упал на белый халат Вадима, но он не обратил на это никакого внимания.
– Хорошо Серов, я понял тебя, – тихо произнес он. – Дай слово, что никого не потащишь за это в прокуратуру. Мне здесь кровники не нужны.