Стоило нам ступить в бальную залу, как маменька удалилась ворковать с приятельницами, наградив меня напоследок суровым взглядом. Эдакий упреждающий удар по моему своеволию. Я фыркнула. Папенька изволил скучать в обществе других вояк, которые привезли жен и дочек на сезон в Софию. Бабушка удалилась отдохнуть после свидания с лестницей, так что пришлось стоять рядом с сестрицами. Под оценивающими взглядами проходящих мимо господ я чувствовала себя пучком морковки на прилавке у крикливой торговки.
И как такое может нравиться?!
Мирна, в отличие от меня, явно наслаждалась всеобщим вниманием. Время от времени она награждала кого-то из заглядевшихся на нее молодых дворянчиков бесстыдной улыбкой, и когда тот смущенно отводил взгляд, эта разбойница заливалась веселым смехом. Нэнси качала головой, даже не пытаясь воспрепятствовать шалостям сестрицы. Было видно, она погружена в свои мысли.
Время тянулось бесконечно. В танцевальную залу прибывали новые и новые люди, мне казалось, что конца-краю этому потоку нет и не будет. Дворяне со всех концов страны приезжали в стольный град, чтобы свидеться со знакомыми, поклониться царской семье и насладиться зрелищем Святых огней, вспыхивающих над главной церковью Софийского града в последний день празднества.
Я посмотрела по сторонам, наткнулась на чей-то оценивающий взгляд и поспешно отвела глаза. До начала злосчастных танцев оставалось удручающе много времени. Я вздохнула, настороженно оглянулась и отступила от сестер на полшага. Никто не заметил.
Чудесно. Я развернулась и чинно поплыла к выходу, старательно копируя лебединую поступь Нэнси. Конечно, мне влетит. Я не в том возрасте, чтобы бродить невесть где без сопровождения, но, видит бог, я просто не в состоянии больше изображать благообразную девицу на выданье. И к тому же мне ужасно хочется взглянуть на старый фонтан.
В том, что мысль была далеко не блестящей, я убедилась почти сразу. Златоглавая София была приморским градом и даже летом не баловала теплом, а уж зимой и подавно: морозы бывали такие, что хоть и вовсе с печи не слазь. Так что легкая меховая накидка от холода не спасала, да и ступать по дорожкам, пусть и расчищенным от снега, в туфельках из тонкой кожи было не очень уютно.
Но затея того стоила. Старый фонтан в центре ухоженной оранжереи ничуть не переменился за долгие годы. Вода в нем бежала по каменным ступеням даже в зимнюю стужу – чудо, которое так сильно поражало меня в детстве.