«Однако ни передовики, ни мы не учли притаившихся каргов в грузовом отсеке. Вот так сюрприз… Друг друга перехитрили!»
Но больше прикидывать в уме варианты событий Жанна себе не позволила, нужно сражаться. Пришло время использовать второй шанс.
Уперев локоть в колено и водрузив на руку автомат, она прицелилась и начала отстрел врагов. Даже с прибором ночного видения обнаружить их было затруднительно – на каргах поверх брони накинута человеческая одежда, а зелёная радужка видна лишь вблизи. Попасть в своих нисколько не хотелось, поэтому Жанне приходилось тщательно избирать цель.
Она стреляла, только когда была на сто процентов уверенна, что цель – враг. Их выдавали мощные порывистые движения, некоторые использовали привычное им оружие – хлысты и луки.
Со своей позиции Жанна выискивала Картера. Но хоть тот бегал без верхней офицерской куртки, отыскать его пока не получалось. Время зверски текло, островок суши постепенно застилали трупы и грязные пятна крови. Истратив патроны в очередном магазине, Жанна поспешила заменить на новый, последний, и только защёлкнула рожок, как с правового бока приблизилась Гита.
– Жанн! – окрикнула сослуживица из-за угла броневика, прижимая руку к животу, на белой куртке выразительно темнела кровь.
– Чёрт! Ты ранена!
Перекинув автомат через плечо, Жанна ползком пробралась к Гите. Затащив её под броневик, задрала куртку с кофтой и майкой. Светлую кожу обезобразила рваная рана.
– Чё-ёрт, довольно глубокая… Чем это тебя? Яд проник?
– Оставь. – Гита накрыла руки Жанны своими холоднющими. – Я справлюсь тут. Ты поспеши, на девять часов – там Картер… его загнали в ловушку. Он тебе дорог, я знаю. Иди.
– Но…
– Да иди же ты, дура! Или его точно убьют! Я что, зря тащилась к тебе? – Карие глаза девушки сверкали безумием и какой-то обречённостью. – Ты ведь любишь его. Иди…
Жанна сглотнула вязкую слюну. Гита в плохом состоянии, если ей в ближайшее время не оказать помощь, то…
– Я вернусь за тобой. Слышишь?
– Я дождусь. Иди.
Проклиная каргов и эту затяжную войну на чем стоит весь свет, Жанна ринулась в направлении девять часов. По пути пустила пулю караулившему неподалёку каргу, но вскоре сама получила рикошетом в левую голень. Свалилась в снег, стиснув от боли зубы, заглушила рвущийся из груди крик и перемотала лоскутом штанины место ранения. Хромая, усердно двинулась дальше.