Аня шагнула к обомлевшей подруге, робко приникла, уткнувшись носом в плечо, и из её глаз вдруг потекли ручейки.
– Ань, ты чё?.. – тихим голосом спросила Таня, осторожно, будто та из стекла, обнимая подругу в ответ.
Аня подняла лицо, улыбающееся сквозь слёзы:
– Ну, хорошо же всё? Болезнь эта так надоела. А сейчас было, как в детстве.
– Ага, здорово. Я не ожидала вообще… Это ты выздоравливаешь, значит, совсем.
– Дальше некуда. Ты даже не знаешь, какая ты… хорошая и просто бесподобная!
Танька смотрела на Аню совсем сбитая с толку, потом прижалась к ней и глубоко вздохнула, не удержавшись от двух-трёх слезинок, рёвой она не была.
В раздевалку ворвались реактивные первоклашки, чуть не сбив подруг с ног. Расцепившись, те стали смеяться, вытирая лица ладошками.
– Сестричка, дай платочек.
– А нетути. Могу только укольчик.
Аня двинула подружку портфелем по коленкам – не сильно. Смеющимися они вошли в свой класс. Ещё бы чуть-чуть и опоздали. Может, и к лучшему, что под завязочку. Оглушил звонок, и они торопливо уселись за парту. Никто ничего не успел спросить про фартук, однако активистки не преминули просверлить подруг недобрыми взглядами.
«А, пусть спрашивают. У меня ответов – на любой вкус и цвет. Фартук напился пьяным и упал с обрыва, его унесла в клюве гагара, или буревестник. Денег у родителей на новый фартук нет, только с получки. Или что цыганам проиграла в карты, скажу. Или было видение дедушки Ленина: в красном кафтане и сапогах с гнутыми носками, страшным голосом тот молвил: «Во имя победы нового над старым – не надевай больше никогда этот фартук, девочка!» Или…
– Опять ты ничё не видишь? – зашептала Танька.
– Что?
– Та, с тобой бесполезно, – и она отрешённо посмотрела куда-то через ряд от них.
Аня достала очки, протёрла их краем платья. В той стороне, куда смотрела Танька, сидел Серый, как звали его другие мальчишки из класса. «Ну что, что в нём? Причёсочка «под бокс», нос картошкой, средней лопоухости, рост, правда, ничего».
– Слушай, мне нравится совсем другой… Не из нашего класса, – прошептала Аня. – Потом расскажу.
«А что же я ей расскажу? «… нам предстоит расстаться». Говорить-то и не о чем. Лучше спросить про неё, вот так взять и прямо спросить – это же ты влюблена в него с пятого класса? В этого Серёгу?»
Про фартук не спрашивали ни в тот день, ни в последующие, только косились, будто не знают, кто такая, эта бесфартучная, и как затесалась в их нормальный класс. Это что. Молчала и классная! Гамлеты – тень отца и сын его, Гамлет Гамлетович – скооперировались и наслали на всех на них порчу?