– Или ты надеешься умертвить меня простудой? – теперь в голосе проглядывало нетерпение.
Неужели он там… действительно мокнет под дождем. Какая из меня после этого хозяйка.
Оправдав таким образом тайное желание открыть, я не дыша повернула колесико замка.
Гриша двинулся вперед и, поравнявшись со мной, уставился на дверь в ожидании.
Представляла ли я себе нашу встречу? Солгу, если скажу, что нет. В фантазиях там были – прости, Солнце! – и объятия, и когда-то так и не случившийся поцелуй, и пощечина.
В реальности я отступила на шаг и чуть влево, встав в боевую стойку. Только копья не хватало, с которым мы зачастую тренировались на вивернах. Или аркана, чтобы сбить с ног и запеленать куколкой бабочки. Пусть почувствует себя насекомым! Но в руках у меня была только дрожь, и я с трудом могла совладать с собой.
Не думала, что секунда может длиться так долго.
Дверь не скрипнула, просто в холл ворвались втрое усиленный шум дождя и запах влажной земли. Летом, когда я в последний раз видела эльфа, к осязанию прибавилась бы полевая трава и ветер, напоминающий о полетах.
Звуки приглушились, и в относительной тишине я особенно четко различила его присутствие. Доказательство того, что я не убийца, стояло прямо передо мной в темном плаще поверх кожаного камзола. Как у какого-то наемника. Как он выжил? Сердце сжалось от мысли, что снарр мог страдать, и покрылось изморозью страха. Отомстит. Как пить дать, отомстит. Не стоило впускать, глупая я девчонка. Все такая же падкая на его очарование, как и три года назад. При том, что на эльфов у меня стойкая идиосинкразия!
– Сай? – мягкий вопросительный тон рвал душу на кучу лоскутов, и я всеми силами сдерживалась, чтобы удержать парус целым, а лодчонку на плаву в этом море эмоций, – Что, даже не посмотришь на меня? Не убедишься, кого впустила?
– Для того, чтобы в этом убедиться, совершенно необязательно смотреть, – я запустила пальцы в мохнатую шерсть волкодава. Со спины он был почти неотличим от огромного северного волка, но один взгляд на характерную морду, куда более узкую, чем у лесных хищников, полностью развеивал сходство.
– И то верно, – золотая брошь на широкой груди приблизилась, – ты ведь ничего не забыла, правда?
Он словно поглощал, выжигал собой весь воздух. Хотела бы я забыть…
– Как ты выжил? – я наконец резко подняла глаза. То же точеное лицо, высокие скулы, идеальные черты. Глаза под резким разлетом бровей темнее обычного, и мне стало совершенно не по себе. И в то же время… пришло понимание, что на место встал тот самый, давно искомый и недостающий кусок пазла. Пришел в движение сломанный механизм, что разжигает истинный интерес к жизни – только начал свою работу, но я услышала его звук.