– Чай сейчас на свежесобранных травах будем пить! – неожиданно раздался голос лешего.
– Господи! – подпрыгнул я. – Кузьмич, разве можно так пугать?! Это у тебя уже входит в дурную привычку…
Он ехидно улыбнулся и направился к резной беседке.
– Извини, это в крови, я же всё-таки леший… – он аккуратно стал подкладывать щепки в самовар, надувая щеки, словно в кузне меха, распаляя тлеющий огонь. Под ногами всё время путался хитрый Кукуня, словно мартовский кот. Кузьмич подставил пиалу под краник самовара и налил кипятка. Запах душистых луговых трав ударил в нос. Завтрак наш прошёл на ура, оладьи со сметаной и мёдом, всё это под малиновое варенье. М-м-м… вкуснотища какая, да с дымком! Кузьмич поел, хлопнул о своё сухое колено ладонью.
– А для тебя, Сергей, у меня особый отвар, – он потянулся за пиалой, заливая крутым кипятком из самовара коричневые корни. Протягивая посудину мне. – Пей! Надо понемногу приводить твой организм в порядок. Я молча взял пиалу и сделал глоток.
– Фу-у-у! Мерзость какая…
На вкус просто отвратительно, всё это очень терпко, аж язык вяжет. Утерев слезу, сплюнув тягучей слюной, я уставился на Кузьмича.
– И что это за х?..
– Да так… корешки кое-какие, – Кузьмич замялся, приподнял шапку и почесал макушку. – Для повышения жизненного, так сказать, тонуса и радости. – И он как ни в чём не бывало расплылся в своей белоснежной улыбке. Я осторожно глотнул. – Пей, не боись, не отравишься! Ток это… может, обосрёшься с непривычки чуток… Ну, это не у всех. У избранных…
– Мля-я-я… Радость, говоришь… – Он заулыбался и закивал, сучара. – Да мне вашего жизненного тонуса и так за прошедшие сутки хватило, аж до дрожи в коленях!..
Как бы это странно ни звучало, я сразу почувствовал облегчение. Ночной туман в моей голове прошёл окончательно, отступая куда-то на задворки сознания, словно я в отпуске месячном побывал. По всему телу разлилось приятное тепло, наполняя его какой-то детской радостью и мелкой дрожью. Я стал прислушиваться к своим ощущениям. Меня вдруг охватило желание вскочить из-за стола и совершить пробежку километра на три. А потом упасть где-нибудь под ёлкой и сдохнуть, у чёрта на куличках. А если быть точнее, у лешего… Я сделал ещё один глоток. Ощущение бодрости непередаваемое, кофе рядом не стоял. Вот так и спортсмены на допинг и подсаживаются. Ни фига себе энергетик, прямо мельдоний какой-то. Накопленную усталость за долгие серые будни Санкт-Петербурга как рукой сняло. Голова ясная, мысли чистые. Вот это да! Я косо посмотрел на Кузьму. Но в брюхе заурчало. Притравить решил скотина… А леший тихо сидел, смотрел на мою реакцию и только посмеивался.