Да и зачем в самом деле такое оружие нужно простому писарю? Я и пользоваться-то им не умею! Хорошо еще, что воспитатель, мир его праху, пропил не все деньги, доставшиеся от отца, а хотя бы часть потратил на мою учебу. Иначе я бы и писать не умел.
Через четверть часа к зданию ратуши начали стекаться стражники всех трех ворот, а еще через какое-то время перед образовавшейся толпой выступил господин интерфектор.
– Меня зовут Глен, – произнес он. – И сегодня вы мне поможете.
Нельзя сказать, что новость была воспринята с воодушевлением. Всем известно, чем занимаются эти люди, и если одному из них понадобилась помощь, значит, в нашем городе завелась по-настоящему темная тварь.
– Стража встанет в оцепление, – продолжил господин Глен, – дом я укажу.
Городские вояки выдохнули с облегчением и негромко загомонили, постукивая копьями о камень мостовой.
– Где второй писарь? – обратился мужчина ко мне.
Четверть часа назад мастер Фонтен сунул мне в руки клинок, а сам куда-то убежал, сославшись на плохое самочувствие. Закладывать товарища не хотелось, но и лгать под пристальным взглядом интерфектора было страшновато.
– Не бойся, – вдруг тепло улыбнулся господин Глен. – Я опасен только для зла, а ты можешь говорить смело!
– Мастер Фонтен мается животом, господин! – Я все-таки решился на ложь.
– Тогда ты будешь единственным свидетелем, – огорошил меня мужчина и отошел в сторону, позвякивая кольчугой.
Почетная обязанность, но очень опасная! Свидетель должен отправиться вместе с интерфектором, а после подтвердить, что убитое существо действительно было порождением зла. Но если что-то пойдет не так… Шансов выжить практически нет. Теперь понятно, почему убежал мастер Фонтен.
После короткого инструктажа, который свелся к необходимости залить уши воском, дабы не поддаться на темные чары, мы двинулись за городскую стену. Целью был небольшой деревянный дом в два этажа, где, насколько я знал, сейчас никто и не жил.
– Как тебя звать? – спросил господин Глен, когда стражники окружили дом.
– Норвуд, господин. – Из-за воска ничего не было слышно, но я смог прочитать вопрос по губам. – Норвуд Грейс!
Мужчина только кивнул, натянул кожаные перчатки с вышитыми защитными символами и вошел в дом. Я последовал за ним.
На первом этаже было грязно, темно и тесно – почти все пространство заставлено каким-то хламом: деревянными ящиками, бочками и тюками. Сквозь щели в ставнях пробивались тонкие лучики, высвечивающие хороводы невесомых пылинок. Никакой угрозы на первый взгляд не ощущалось.