Он провел пальцами по ее щеке. Минги поняла, что она в ловушке. Дрожа, она опустила руки.
– Вот так намного лучше, – прошептал Бакар, стягивая платье с ее плеча, – намного лучше…
Минги закрыла глаза, приготовившись к неизбежному. Бакар провел языком по шее, поцеловал плечо, слегка сжал грудь. Она дрожала в его крепких объятиях, тихо всхлипывая, потом на миг взглянула на него, и Бакар увидел тот же беспомощный страх, который видел в глазах матери перед отцом. Воспоминание обожгло. Женщина не должна так смотреть на мужчину, не стоит начинать с насилия совместную жизнь с матерью будущих детей. К тому же Мэй-Ланги как следует постаралась прошлой ночью. Преемник обнял невесту мягче, слегка коснулся губами губ и произнес:
– Прости, Минги, ты такая красивая, что я потерял голову.
Он взял ее руку и поцеловал. Тонкие пальцы дрожали, он снял безрукавку и набросил ей на плечи. Теплая кожа приятно согревала, но озноб бил Минги не от холода. Бакар обнял ее за талию.
– Идем, дорогая, здесь прохладно. Нас, наверное, уже заждались.
Минги почти прониклась к нему благодарностью.
По дороге домой митверхал спросил сына:
– Что произошло в саду?
– Ничего, – флегматично ответил Бакар.
– А почему девушка удалилась в свои покои?
– Устала.
– А, по-моему, ты позволил себе лишнее.
– Нет, – не меняя интонации, продолжал односложно отвечать Бакар.
–Ну смотри, если я что-то узнаю…
– То что? – вяло поинтересовался Бакар, – отправишь меня вместе с Бикиром? Я согласен.
Он отвернулся от отца, давая понять, что разговор окончен.
Вернувшись во дворец, Пихомор направился прямиком в свои покои. Запер дверь. На ходу расстегивая мундир, подошел к кровати. Привязанная к ней светловолосая девушка извивалась, делая безнадежные попытки освободиться. Из глаз ее при виде митверхала брызнули слезы. Пихомор улыбнулся и потер руки.
– Ну что, продолжим? Прости, милая, что заставил ждать.