Он ушёл, а я так и осталась стоять, как громом поражённая. Что-то в его словах меня напугало. Никто и никогда со мной так не говорил, никто никогда мне ничего не обещал.
Когда пришла в себя, сразу же поднялась в комнату, села на кровать и обхватила свои худющие плечи. Меня трясло непонятно от чего: то ли от него, то ли от его слов.
Я ощутила, как меня потянуло к Доминику как к мужчине. Это и пугало, и волновало одновременно. Я ещё не обращала внимания на парней, а тут взрослый мужчина, наверное, я сошла с ума.
А может, я отреагировала на него так, потому что только и делаю, что сижу дома и никуда не выбираюсь? Я незнакома с окружающим миром.
У меня есть единственная подруга Машка. Она верная и заботливая, никогда не давала меня в обиду и стойко защищала от недругов. Я тихая и скромная, но даже у такой как я есть недоброжелатели.
Богатенький папочка договорился, чтобы меня зачислили в этот элитный институт, не интересуясь моим мнением. Я искренне не понимала, отчего же ребята ко мне цеплялись, ведь я вела себя очень тихо и никогда не привлекала к себе внимания: одевалась неброско, не красилась, была серой мышью. Это их не останавливало. Физически, конечно, меня никто не трогал, но вот морально… Эти гады не давали спокойно пройти мимо, их жало задевало больнее всего.
Иногда замечала, что во мне просыпается желание их наказать, но понимала – это буду уже не я. Никогда и никому не мстила. По своей натуре я очень отходчивая. Только отцу не могла простить его нелюбовь и невнимание по отношению ко мне.
В тот вечер я больше не увидела отца. Он не имел привычки подниматься ко мне или искать со мной встречи. Долго не могла уснуть и лишь под утро глаза сомкнулись на какой-то час. А потом прозвенел будильник на старом мобильнике, оповещая, что пора собираться на учёбу.
Машке я так и не смогла рассказать о том, что вчера было, как-то язык не повернулся. Она чувствовала произошедшие изменения, но вопросов не задавала. За это я была ей благодарна. День пролетел незаметно, домой мы с подругой возвращались вместе, благо жили в пяти минутах друг от друга.
Оказавшись в своей комнате, я бросилась на постель и зарылась в подушку лицом. Тянуло в сон.
Мои глаза были завязаны шёлковой лентой, а на рот легла тяжёлая мужская рука. Мне не было страшно, я была возбуждена.