Тем не менее юноша понимал, что каким бы талантливым и способным он ни был, служить в Цитадели – мечта многих талантливых и способных молодых людей. Принадлежность к мастерам значила для добрых жителей Таробана, да и всей страны, едва ли не больше, чем принадлежность к правящей Семье. Ведь в ряды последней попадали не столько по умениям, сколько по крови и браку, а стать мастером мог практически любой, кто бы проявил достаточно умения, старания, знаний, хитрости и много ещё того, о чём никогда не скажут на первой встрече.
***
Вечер медленно накатывал на город. Небо темнело, обещая вскоре осветиться россыпью звезд, но холодный ветер с моря заставлял поднять воротник и закутаться в плащ. С юга медленно надвигалась серая пелена туч.
К переменчивой погоде Денет привык не сразу, но со временем научился понимать, когда невзирая на яркое солнце стоит прихватить теплой одежды, а когда – недолго подождать, пока и дождь, и унылые низкие тучи не уйдут досаждать другим городам на побережье. А освоившись – он полюбил и сам город, как, пожалуй, может полюбить его лишь приезжий. Большинство рожденных в Таробане и окрестностях были слишком заняты повседневными заботами, чтобы позволить себе выбраться из рутины и увидеть то, что вдохновляло художников и поэтов во все времена.
В шумном и многолюдном городе Денет отыскал места, куда не доставала суета, и пропадал в них в те моменты, когда хотел выскользнуть из привычного распорядка, вернуть себе ясность сознания, да и просто отдохнуть, обняв толстую книгу, которую так и не открывал. И одно из таких мест было на правом берегу возле небольшого рынка, на крыше дома, принадлежавшего когда-то зажиточному банкиру. Во всяком случае так говорили, но вряд ли кто-то помнил этого банкира или его семью, сбежавших из города добрый десяток лет назад.
Никто не мешал юноше раз за разом пробираться по пыльной и местами обвалившейся лестнице на крышу, откуда открывался отличный вид на море. Едва различимые очертания кораблей будили воспоминания об историях южных островов, диких и чуждых северянам. Быть может, потому Денет с таким рвением учил языки, в надежде однажды услышать эти истории из уст тех, кто родился не в болотистом Эмери, а под палящим солнцем.
Тучи уже спрятали горизонт, стерли тонкую грань между небом и водой, и продолжали наступление на город. Денет знал, что этой ночью будет слышать стук капель по покатой крыше дома, голос ветра, проникающего сквозь малейшие щели в стенах. Они сотрут ощущение дня вчерашнего, открывая простор для чего-то нового и без сомнения интригующего.