– Мне уже плохо от смеха, – захихикала Марси, крутясь вокруг своей оси и наслаждаясь перевоплощением.
По дороге к площади Джек развеселился и, топая шлепанцами на толстой подошве, изображал импровизированный танец. Темноглазая собака, мой новый друг, преданно шагала рядом. Каждый раз, когда я смотрела на нее, не могла понять, откуда поднимается к сердцу такая тоска, что хочется уткнуться в гладкую шерсть и не двигаться.
– Смотрите! – Саша выбежала вперед и махала нам. – Сколько народу!
Она не преувеличивала: людей действительно было очень много. Казалось, многие из них даже не были местными. Площадь была не так хорошо освещена, многие из уличных фонарей были выключены. Особо неосторожные наступали другим на пятки, поминутно извиняясь. Мы пробрались через шум в самый центр, минуя своеобразных танцоров. За танцующими группами раскинулась ярмарка: палатки с продовольствием и бочки с соком. Многие, как и мы, облачились в костюмы, и я едва сдерживала смех.
Мы начали танцевать – руки ловили воздух и играли с ним, тела органично сливались с музыкой, подчинившись. Наши взгляды пересекались, глаза ловили улыбки друг друга. Периодически звучала удивительно нежная музыка, и тогда Эрик уводил Сашу за талию на несколько шагов в сторону. Остальные сначала танцевали в своем кругу, но затем, следуя их примеру, подыскали себе партнера. Жанна положила руку на плечо Джеку, и он, млея от избытка чувств, не сводил с нее глаз.
Музыка заиграла тише, ласковей, и все словно погрузилось в сказочную дрему. Я глядела на них, счастливых, и грудь мне одновременно разрывала радость и неизвестная печаль. Чтобы не терять друзей из виду, я отошла совсем немного от танцующих групп. Мои глаза уткнулись в небо: на темной акварели просыпались первые звезды. И только сейчас, при взгляде на чернильный купол, я почувствовала мурашки, рассыпавшиеся по телу.
Песня снова сменилась, и роившиеся компании затрудняли мне ход. Шум нарастал, но к тому времени, как он достиг своего апогея, я была уже возле рюкзаков с нашими припасами. Собака положила смиренную голову на ткань и замерла в ожидании. Я опустилась на корточки рядом с ней и потрепала за ухом.
Пледы были в сохранности: наверное, я была единственной из всей компании, кто замерз. Я набросила на плечи коричневую мантию, стараясь не примять перья. И оглядев себя, лишь покачала головой. Наклонившись к собаке, чтобы еще раз приласкать ее, удивленно остановилась: она водила носом по сторонам, широко раскрыв глаза. Я огляделась, но никого не увидела.