Как-то случилось, что в нашем классе благородных и знаменитых фамилий не водилось. Был один Разин. Потомок? Или из одной деревни? Али в честь?
Была девочка Дроздова. Несчастная. Не любили ее изначально, с годами – по нарастающей. Еще бы: в пятом или шестом у нее такой нос-носорог за лето образовался, что за фамилией уже его и не спрячешь. Люська ее не любила. Все не любили, и она тоже. Хотя «секретная» информация из классного журнала была давно раскрыта и прилепила на некоторые лбы «ответы на вопросы». Люська значилась в графе «национальность» еврейкой. Так и написано было – еврейка. Позор! Слово-то само какое неприятное и режущее слух. Ходить с ним всю жизнь. Скрывать, не признаваться. Смеяться громче всех, если анекдот вдруг… Не-ве-зу-ха! Мягко сказано. Полный завал. То ли дело в «б» – все русские. Даже Тутанмахер Саша и Машенька с практически не выговариваемой фамилией Гугельбрехманберг.
Люська, подождав, когда закончат Петухова «петуховать» и начнут Козлова «козлить», крикнула малорослому шустрому парнишке:
– Не дрейфь, Петух! Ты же не козел, старайся, орлом станешь.
Тот махнул рукой и уже несся со всей скоростью, чтобы успеть на развалившегося «слона» прыгнуть. Не перемена в школе – зоология в зоопарке. Все, отмучили еще один день этой нуднющей второй смены. Через темные проходные дворы с двумя подружками бегом по скользкой слякоти (составляющие: вода, снег, лед, соль). Главное – не грохнуться.
– Пока, Наташка!
– Пока, Верка!
Последний двор и темную подворотню сама не заметила, как проскочила, вылетела на улицу – и спокойной походкой солидной ученицы-отличницы к своему двору. А там! Что там? Гам-тара-рам – вот что там. Горка деревянная возле бомбоубежища облеплена мальчишками-девчонками. Функционирует в режиме «нагрузка плюс».
– Хоть разок, – загорелись Люськины глаза. – Хоть маленький… В форме?! С новым портфелем?! Будут правы родители. Ой, как хочется, но сначала домой.
Темная парадная. Темная лестница. Семь этажей без лифта. Хотя бы одна лампочка! Вместо этого темнота. Страхов сколько хочешь. Кошка проскочила или?..
Сердце ухнуло. Замерло. Ухнуло. Замерло. Третий, четвертый, на площадке пятого всегда вспоминается немудреный рассказик про кровавую руку, которая из-под пола хватает, хватает… Шестой, окно открыто. Гудит ветер. Наконец, седьмой – и к двери. Главное – на пролет к чердаку не смотреть.