– частые измерения пульса/давления;
– частое мытьё рук или избегание любого соприкосновения с грязью;
– многократная перепроверка бытовой техники/дверных замков;
– подсчитывание предметов и действий (шагов, ступенек, машин, столовых приборов и т.д.);
– повторение в голове определённых фраз, образов или чисел;
– поддержание симметричности и наведение порядка;
– накопительство вещей, не имеющих реальной ценности (еды, газет и т.д.);
– чрезмерная дотошность при выполнении работы;
– составление различных списков (перечней дел, покупок и т.д.);
– частая потребность обращаться к высшим силам, молиться или исповедоваться;
– привычка постоянно извиняться;
– частый поиск поддержки, утешений и заверений со стороны близких;
– просьбы родных и близких подтвердить факт совершения того или иного действия;
– попытки убедить себя в том, что «всё будет хорошо» и «ничего плохого не случится»;
– попытки отвлечься, не думать о навязчивой мысли или заменить её позитивной;
– попытки найти логические доказательства того, что навязчивые мысли безопасны;
– попытки бить себя по щекам, ругать и критиковать себя за наличие навязчивых мыслей и т. д.
Специфика навязчивых действий
В чём отличие обычных действий от навязчивых? Дело в том, что люди без навязчивых состояний используют объективное наблюдение или практические критерии, чтобы оценить ситуацию и сделать выводы. Так, испачкавшись, они прекратят мыть руки, увидев, что они чистые, или вымоют руки так, как они обычно это делают. В то же время люди, страдающие навязчивостями, для принятия решения используют внутренние критерии, иными словами, то, что, согласно их чувствам, является «правильным», «хорошим» или «удобным». Например, испачкавшись, они будут мыть руки до тех пор, пока не почувствуют, что руки достаточно чистые, а чувства, как известно ещё со времён французского мыслителя Нового времени Рене Декарта, обманчивы. Вот и приходится людям с навязчивостями постоянно во всём сомневаться, как, впрочем, и завещал новоевропейский философ.