Когда она вернулась через несколько часов, стопка журналов увеличилась. Янка поставила пакеты на землю и села рядом. Ещё минут двадцать она ждала, когда он обернётся.
– Что там? – спросил Костя, указывая на пакет.
– Картошка, лук, свёкла, мясо, зелень, колбаса, сыр… – начала перечислять Янка.
– Борщ? – перебил Костя.
– Борщ.
Он встал и опять ушёл, а Янка пошла готовить борщ.
Когда Костя пришёл с вещами, она как раз накрывала на стол.
– Люблю, – сказала Янка. – Просто люблю.
Костя улыбнулся.
– А ты не говоришь, что меня любишь, – обиделась Янка.
– Я не знаю.
– Ну вот!
Янка вылезла из-под одеяла и, ступая на цыпочках, подошла к окну.
– Не обижайся. И не усложняй. Нам хорошо, так есть ли разница, как это называть – любовь или что-то ещё?
– Демагог, – сказала Янка.
– Ещё какой, – согласился Костя.
– Самовлюблённый эгоист?
– Возможно.
– Боишься признаться самому себе?
– Боюсь впасть в зависимость.
Янка обернулась и медленно прошла назад, присела на кровать. Внимательно посмотрела на Костю. Тот продолжал улыбаться.
– Тогда ладно, – сказала она наконец. – Хватит того, что я впала в зависимость от тебя. Но если ты вдруг захочешь сказать мне «люблю», я с удовольствием это выслушаю.
– Хорошо, – ответил Костя, перестав улыбаться. – Обещаю.
Он протянул руку и попытался дотронуться пальцем до носа Янки. Она поймала палец губами и чуть прикусила. Костя несколько секунд любовался получившейся картиной.
– Дурочка, – наконец сказал он и тихо засмеялся. – Ай! Янка, мне же больно!
– Сейчас я тебе покажу, что такое боль! – пообещала она.
И обманула.
Мама оставила Янке квартиру, сиротство и Бричикова в качестве опекуна. Он приехал, пахнущий чем-то противно-приторным и замелькал «по делам». Организовал похороны, поминки, уладил все «бумажные вопросы», со всеми обо всём договорился и лишь тогда нашёл время пообщаться с Янкой.
– Привет, – сказал он.
– Ага, – кивнула Янка.
– Я вроде как теперь твой опекун. Не в смысле по бумажкам, а так. Лезть к тебе в жизнь не собираюсь. Доживёшь до восемнадцати, и помашем друг другу ручкой. А пока буду помогать, если попросишь.
– А если не попрошу?
– Значит, не буду. Я и без того занятой человек. Просто когда-то я знал твою мать и был ей кое-чем обязан, потому и приехал.
– Чем обязан?
– Может, когда-нибудь расскажу.
– Точно не будешь лезть?