– Вваривали?
– Ага, – отозвался Павел.
– Большой кусок вырезали?
– Все колено!
– Да… – покивал Филимонов. – Что еще?
Михалыч хотел что-то сказать, но Филимонов уже отвернулся, и Михалыч промолчал. Сверкнул только из-под кепки волчьим глазом, но невысказанное оставил при себе – до поры, конечно.
– Соли надо надолбить, – скромно вставила Римма.
– Да, соли, – вспомнил Филимонов. – А что отбойник?
Он посмотрел на Валеру, но Валера смотрел перед собой, точно его это не касалось. И Филимонов сделал вид, что Валеру его взгляд не обнаружил. И он спокойно вернулся к Римме.
– Сломался отбойник, – сообщила та с готовностью. – Я вам еще утром говорила.
– Много там надо соли?
– Два ведра есть… Еще шесть.
– А если бульдозером?
– Какой бульдозер? – вмешался Михалыч. – Там соль в камень смерзлась, что твой бетон.
– Тогда придется руками, – виновато улыбаясь, пожал плечами Филимонов. – Народу у вас, кажется, хватает?
Он обвел взглядом присутствующих, дольше всех задержавшись на безответном Костике.
– Мне еще фланцы делать, – тут же начал подниматься Павел. – Завтра трубу на втором котле менять.
Филимонов согласно кивнул.
– Тогда хоть Михалыча нам дайте! – отбросив скромность, поспешно ввернула Римма.
По привычке она бросила взгляд на Валеру, обращаясь за поддержкой.
Зачем? Валера был далеко, не достать. Костик не в счет, и решать вопрос ей надо было самой. Как всегда.
– Михалыч, помоги им, – попросил Филимонов, даже и не пытаясь изобразить нажим в голосе.
– Без отбойника мы на этой соли ляжем, – мрачно заявил Михалыч.
– А вы потихоньку, – посоветовал, улыбаясь все так же виновато, Филимонов. – До вечера еще времени много.
Гася улыбку, он начал движение к развороту. Тут было слишком тревожно, и он спешил вернуться в свой уютный кабинетик, к компьютеру и прерванной игре.
– Алексеевич, а правду Тумис говорил про премию? – излишне громко, от страха упустить момент, спросила из своего угла Зоя.
И выступила вперед, заранее округляя глаза от внимания начальства.
– А что говорил Тумис? – спросил Филимонов, пугаясь, как сирены, звенящего голоска Зои.
Он сам насторожился: что случилось?
– Ну, что премию дадут, за сваи эти! – поспешила довести до него свою поразительную новость Зоя. – По тридцать процентов. За скорость…
– Первый раз слышу, – с облегчением выдохнул Филимонов.