Под потолком скупой свет плоской энергосберегающей лампы. Слева – наглухо запертая дверь, справа – ещё одна, без ручки. Похоже, в салон автомобиля.
Качает. Они внутри металлической камеры на машине, которая, видимо, использовалась для перевозки задержанных. Ёжик припомнил, что когда приехал отряд их арестовывать, чуть поодаль остановился крупный черный грузовик с контейнером вместо кузова. Скорее всего, они были внутри него.
Ёжик прокашлялся, Кант поднял глаза.
– Он всё ещё… – указал на него бровями Ёжик.
– Да, мёртв. Он стар, а время оживления зависит от возраста. Моя невеста ожила через пять минут, но ей было восемнадцать лет. Старик может ожить через час, а может через два.
– А куда нас везут?
– В местное СИЗО. – пожал плечами Кант. – Либо в тюрьму. Не знаю, как у них здесь всё устроено.
– Восхитительно. – пробормотал Ёжик. – Как же болит голова… Ты можешь нас отсюда вытащить?
– Не могу. – огорошил его Кант. – У меня руки связаны. Но не переживай, мы здесь не случайно. Тоум-Ра нас сюда привёл – и значит, нас что-то ждёт.
Ёжик взревел и в одной громкой и красноречивой фразе высказал наконец Канту все, что он думает про волю Тоум-Ра, его овечью покорность судьбе и выкрутасы с инспекцией. Про жару этого чёртового мира, его звериных обитателей и волшебные “Терпение. Милосердие. Мудрость”, которыми Тоум-Ра Канта кормил их с самого начала дня.
Фраза длилась пару минут, во время которых Кант не повёл и бровью.
– А знаешь, меня всегда удивляло, насколько ты близко всё принимаешь. – ответил он, когда у Ёжика кончилось дыхание и он осел на скамью, красный и потный. – Обычно, когда Хранитель находит Тоум-Ра, его уже мало что волнует.
– Значит, я какой-то не такой Хранитель. – огрызнулся Ёжик. – Какого лешего мы тут сидим?
Раздался громкий щелчок. Старик на скамейке заворочался, поднял голову. Осмотрелся. И задёргался изо всех сил!
– Полицаи! Крысы! Букашки! Прыгай, таракан, на любого таракана придется капкан! Замуровали! Сволочи! Мальчишки, щенки! Убью!
– Ты уверен, что не зря его оживил? – кинул Ёжик Канту. И участливо обратился к старику. – А вы знаете, где сейчас эти мальчишки?
Но старик всё вертелся на скамье, как уж, прижатый камнем. И продолжал ругаться во всё горло, перемежая оскорбления злыми поговорками.
Полицейские не подозревали, что всё так обернется и пристегнули его не крепко – только чтобы тело не болталось. И старик быстро высвободил руки и снял цепи. Вскочил, первым делом пробежался по машине, ощупывая цепкими костлявыми руками каждую щель.