– А я вот спросить у вас хочу, – решился Евгений. – Вы почему так свободно говорили в этой компании на темы, о которых вам говорить и не положено вовсе?
Елизавета Николаевна посмотрела в его глаза, обдумывая ответ.
– Ну, формально, я с этими людьми встречаться вообще не должна, впрочем, как и они со мной. Только, если во Франции узнают о встрече Бийона и Лимазо с членом Администрации русского Президента, у них будет скандал и увольнение. А я, как русский чиновник, просто отсижусь пару месяцев, не выходя в публичное пространство. Поэтому я могла хоть дух Ленина и революции призывать там, но никто бы об этом не станет распространяться за пределами этого дома… Понимаете?
– Конечно, – кивнул ей епископ.
– Но если б в таком интересном разговоре о государственном устройстве участвовал Божесов… О, он бы вёл трансляцию у себя в инстаграм!
– Вам он правда нравится, как политик? – мягко спросил Евгений.
– Ну, в первую очередь, он мой бывший муж, который хотел стать президентом в 2024 году… Конечно, он нужный для страны политик. И уверяю вас, он борется за власть, – она махнула большими ресницами, подтверждая свои слова. – Я увидела, Ваше преосвященство, что вы разделяете некоторые его взгляды… Жаль, что вы не пошли в политику.
– Я с ним встречался, – произнёс епископ.
– Да? – удивилась Орлова. – Впрочем, он встречался с духовенством часто…
– Нет, нет. Мы встречались в Лимске во время выпускного. Он приехал в город и устроил большой фестиваль для одиннадцатиклассников. А я был в Школьном парламента Лимска, да и просто выпускался.
– Вы разве из Лимска? – снова удивилась Орлова. – Вы с ним земляки?
– Да, да, конечно. В тот день парламентарии даже говорили с ним, правда речи были формальными… Мне он показался очень достойным Премьером, и, кстати, он бесподобно одевается.
– Хм, удивительные вещи происходят… Я же говорила, что он франт. Любит одежду. Особенно обожает запонки с собачками такой породы, как ваша.
– Моя? Длинноухие–то? – переспросил Евгений.
– Да, да! Любит длинноухих собак. Сразу, как из комы вышел после выстрела, так и началось у него. Даже теорию разработал политическую… «Франчизмом» назвал.
– Франчизмом? – епископ погладил свою собаку по кличке Франя. – И в чём же суть?
– Примерно в том, о чём мы сегодня говорили за столом. Социально–справедливая диктатура, демократические институты и, разумеется, переворот сознания… Он ведь диктатор, Ваше преосвященство, – сказала Орлова без оценки своего отношения к этому факту.